— Ну что ж, едем.
— А я? — хныкнула Ефросинья.
— Ты оставайся, милая. Я скоро вернусь, довезу его до церкви и назад сразу.
На подворье толпилась челядь>1, сбежавшаяся по такому случаю к крыльцу княжьего терема, где уже стояла колесница, запряженная парою.
Ксения Юрьевна вышла на крыльцо, держа за руку сына, челядь дружно кланялась господам, приветствуя их. У самой колесницы ждал княгиню дворский Назар.
— Ну что, Назар? — спросила княгиня.— Все готово?
'Челядь, чадь — дворовые люди, работники.
— Готово, матушка княгинюшка,— отвечал дворский.— Вот токо не знаю, на скоко надо?
— На всех гостей, конечно. Ну и наших дворовых не забудь.
— А войдут ли все в гридницу>1?
— Для наших можно и во дворе столы поставить.
— Каки уж им столы, черным-то? Положим доски на козлы, да и все.
— Гляди сам, Назар. Но чтоб никто не был обижен.
— Какая может быть обида, матушка княгинюшка, на дар-мовщину-то наесться, напиться!
Дворский помог княжичу и княгине забраться в повозку. Кучер тронул коней, на колокольне весело ударили колокола: бом-бом-тили-бом, бом-бом-тили-бом!
Колесница остановилась у церкви. Ксения Юрьевна сказала сыну:
— С Богом, сынок. Ступай в храм, да не забудь, что наказывала.
Мальчик зашагал по дорожке, по обочинам которой толпился народ, приветствовавший княжича:
— Здравствуй, свет наш Михаил Ярославич! Здравствуй!
Княгиня с нежностью смотрела вслед сыну, украдкой смахивая с ресниц слезинки, думала с горечью: «Ах, если б был жив отец!» Что-то ущербное чудилось Ксении Юрьевне в том, что сажать на коня сына будет не родной отец, а дядя. Князь Василий Ярославич, конечно, человек добрый, искренне любящий Мишеньку, а все же не отец. И княгине до боли в сердце стало жалко сына, хотя мальчик вон — вполне бодр и радостен, вышагивает уже на ступенях храма. Вот остановился у входа и перекрестился трижды. Вошел.
Ксения Юрьевна была довольна: «Умница. Не забыл»,— и молвила кучеру:
— Трогай, Семен.
А между тем княжича в храме, где горело по меньшей мере с сотню свечей, встретил сам епископ Симеон, белый как лунь старик в шитой золотом ризе. Он ласково взял за руку мальчика.
— Идем, дитя мое.
И повел мальчика к святым вратам. Остановившись у престола, помолился. Церковный служка явился с серебряным подносом, на котором лежали ножницы. Епископ взял их в
■Гридница — строение при дворе для гридей; помещение для торжеств. руки, наклонился к княжичу и, поддерживая левой рукой мягкие детские кудри на затылке, клацнул ножницами. Положил шелковистый локон на поднос вместе с ножницами. Тихо сказал мальчику:
— С Богом, дитя мое, оборотись к отцу твоему и прими от него благословение на стезю нелегкую, но высокую.