Ступени скрипнули, я поднялся наверх и вновь оказался у комнаты скелетины. Остановился возле двери, мрачно буравя дерево взглядом. Испуганное лицо Эльфа рядом с Воропаевым снова всплыло в памяти, кипятя кровь. Я коснулся ладонью двери и тут же задохнулся, вспомнив ее ночную. Теплую, дрожащую… и такую нежную под моими пальцами, что от одного воспоминания о ее коже, вновь ощутил себя преступником.
Проклятая сводная сестра, почему, ну почему я не могу выкинуть тебя из головы! И твои слова о любви к другому? Почему призналась? Почему не отрицала? Что тебе стоило ответить иначе! Я ведь был почти сломлен, почти готов… Что? На что я был готов?.. Я не знал. Только все еще помнил, как мягко отражался в ее больших и красивых глазах свет зимней ночи, завораживая гнев, что привел меня к ней. Легко усмиряя и подавляя его одной лишь близостью девчонки. Как открыто она смотрела на меня, как будто ждала, что я решусь на большее.
В это мгновение она была всем, чего я хотел. Всем, что мне было нужно.
Я сам не заметил, как прикоснулся к ней, а затем ощутил практически физическую боль, когда лишился тепла ее тела. Слова, слетевшие с губ, ранили в самое сердце. Никогда еще я не чувствовал себя таким разбитым.
Черт! Это какое-то гребанное наваждение, от которого нет избавления! Отрава, проникшая под кожу! Сегодня я надеялся забыть Эльфа — тщетно. Даже физической разрядки не хватило, чтобы хоть ненадолго освободиться от мыслей о ней. О своей юной и тощей сводной сестре, в которой еще было так мало от настоящей женщины, но которая манила меня к себе как самый желанный на свете магнит, сводя с ума. И за эту слабость я еще больше ненавидел ее. Сам избегал встречи, не желая видеть.
Зачем? Зачем она приехала сюда! Зачем появилась в моей жизни! До нее все было до сволочного легко и просто. И так понятно. А теперь я стоял у ее комнаты, в которой еще недавно спал сам, как последний дурак, прислонив ладони к стене, упершись лбом в дверь, и понимал: да, я не хотел ее видеть, но определенно я хотел ее чувствовать. Очень хотел.
Черт!
Я вошел в свою спальню и упал на постель, закрыв глаза. Выругавшись вслух, с силой ударил кулаками в матрас, гоня мысли прочь. Рядом со сводной сестрой я превращался в тряпку и мне это совсем не нравилось.
Ноздрей неожиданно коснулся почти неуловимый флер знакомого запаха, тонкий и нежный, как сама девчонка, и я рассмеялся, думая, что схожу с ума. Рванув из-под головы подушку, накрыл лицо, заглушая собственный смех… и вдруг вскочил с кровати, хлопнув ладонью по выключателю…