неё, то Арроны могли бы ничего не бояться.
- Сегодня это партия, - сказала Натали. – И твой день
рождения. Наслаждайся, королева Катарина. Позволь мне
побеспокоиться об остальном.
Сидя перед туалетным зеркалом, королева Катарина
изучала своё отражение, пока Жизель расчёсывала её длинные
чёрные волосы, сильно проводя по прядям. На Катарине до сих
пор был халат и нижнее бельё, и холод сковал её. Замок был
прорезан сквозняками, что цеплялись за тени. Казалось, она
всю жизнь провела во тьме и дрожала.
По правой стороне от неё была стеклянная клеть. В ней
отдыхали коралловая змея, пожирая сверчков. Катарина
получила их девочкой и была единственной, кого та не боялась.
Она знала вибрацию голоса Катарины и запах кожи. И ни разу
её не кусала.
Катарина наденет её на вечеринку, та обвернётся вокруг
запястья тёплым браслетом. У Натали чёрная мамба.
Небольшой змеиный браслет не так прекрасен, как на плечах,
но Катарина не любила украшения. Она похорошела – красный,
жёлтый, чёрный. Токсичные цвета, они говорят. Прекрасно для
королевы Отравителей.
Катарина коснулась стекла, и змея подняла округлую
голову. Катарине было дано указание не давать ей имя, ещё и
ещё раз повторяли, что это не домашнее животное. Но
Катарина называла змею Возлюбленной.
- Не пейте слишком много шампанского, - промолвила
Жизель, собирая волосы Катарины. – Оно будет отравлено или
окрашено ядовитым соком. Я слышала на кухне о розовых
ягодах омелы.
- Я должна буду пить, - промолвила Катарина. – Это тосты
за мой день рождения, в конце концов.
Её день рождения и день рождения сестёр. Весь остров
празднует шестнадцатилетие тройняшек-королев.
- Только мокните губы, - сказала Жизель, - и всё. Это не
только яд, а и напиток. Вы слишком малы, чтобы справиться, и
опьянеете.
Жизель заплетала волосы Катарины в косы и закручивала
их на затылке в странную конструкцию. Прикосновения были
нежны. Она не дёргалась. Она знала, что годы отравления
ослабили кожу головы.
Катарина
потянулась
к
косметике,
но
Жизель
прищёлкнула языком. Порошок королевы был слишком бел,
они пытались скрыть торчащие плечевые кости. Она была
отравлено тонка. Ночи рвоты сделали кожу хрупкой и
полупрозрачной, как влажную бумагу.
- Хватит, довольно, - Жизель улыбнулась отражению, -
глаза большой куклы Тьмы.
Жизель была любимой горничной Грэйвисдрэйка. Но даже
она была красивее королевы, с полными бёдрами, цветом лица,
светлыми волосами, что светились, вопреки тому, что она не