Через два часа вернулась Майя, уныло сообщив: «Я дома!» Ее отец и братья уже сидели за столом, изобилующим множеством моих «коронных» блюд.
Волосы у нее растрепались, пряди выбились из «хвостика», а школьная форма выглядела как старая змеиная кожа, от которой ей хотелось побыстрей избавиться. Я понял, что она плакала. Увидев нас, Майя спросила, что тут происходит.
Один из братьев звонко пропищал:
– Адам приготовил ужин!
Оба мальчика одного роста и очень похожи – будто это один и тот же человек, поэтому я не запомнил, как кого зовут. То есть я знаю, что один из них Дэвид, а другой – Лукас. Но кто есть кто, пока не определяю.
Я подошел к Майе, помог снять рюкзак с плеч и подвинул к ней стул. Она присела за стол и молчала все то время, пока отец рассказывал, как долго я провозился на кухне, как мне хотелось приятно удивить ее и так далее. Он говорил это достаточно возбужденно, а Майя только кивала в ответ, как зомби, пока ее братья по очереди устраивали на столе кавардак. Все же надеюсь, что часть еды при этом попадала им в рот.
За столом красовались мои «фирменные» блюда. Классическая лазанья, чесночные шарики в масле и уксусе, салат с помидорами и моцареллой и жареные цукини. Потом шоколадные кексы и мороженое на десерт, поскольку у меня не оставалось времени, чтобы приготовить тирамису. А это очень печально, потому что тирамису я готовлю с почти божественным благоговением. Серьезно говорю.
Во время всего ужина довольная улыбка не сходила с лица ее папы, но настроение Майи я никак не мог понять. Я положил еду и на тарелку для ее мамы и накрыл фольгой, после чего попрощался со всеми, пожелав спокойной ночи. Отец Майи пожал мне руку, обнял по-свойски и пригласил заходить снова в любое время. Ее маленькие братишки обхватили мои колени и прокричали что-то совсем уж неразборчивое. А потом опрометью бросились вон из коридора, пытаясь спастись от неминуемой ванны, в которой они оба, судя по запаху, срочно нуждались.
Майя до сих пор так ничего и не сказала. Я было подумал, что мой план полностью провалился. Я сказал, что увидимся, мол, в школе, и отправился домой. Но когда я уже заходил за угол, она вдруг подбежала ко мне сзади.
– Почему ты это сделал? – спросила она.
– Что именно? Ужин?
– Да. Почему ты приготовил ужин?
Я пожал плечами:
– Потому что все, что я могу, – это слушать тебя или кормить. А ты ничего не говорила. Тогда я решил приготовить ужин.
– Но… почему? – произнесла Майя чуть надломленным голосом.
– Потому что ты сказала, что у вас едят в основном яичницу или то, что ты сама приготовишь, когда придешь домой. Я и подумал, что это будет неплохо.