Отогнав от себя непрошеные воспоминания, Сергей сказал:
— Хватит о литературе. Поговорим о щуках… Нет, лучше о вас! Вы знаете, что у вас удивительно красивые глаза? Я таких никогда не видел.
Сказал и опять почувствовал себя неловко: вот и у него вырвались банальные слова. Наверняка то же самое ей говорили многие мужчины…
— Ну что ж, поговорим о моих глазах, — улыбнулась она. — Если… нам больше говорить не о чем…
Костер гулко выстрелил, выбросил вверх длинный язык огня, почти достав до нижних ветвей ольхи, и сразу как-то сник, съежился. Две колеблющиеся тени стояли рядом, одна огромная, выше ольхи, вторая поменьше. Еще раз метнулось вверх пламя — это вспыхнула лежавшая в стороне сосновая ветка, — и тени сблизились, слились воедино и снова разошлись…
— Что же вы замолчали? — спросила она.
— Неохота глупости говорить…
— Тогда лучше помолчим… — рассмеялась она и нагнулась за котелком. Длинные волосы соскользнули со спины и смешались с высокой травой. Когда она выпрямилась, тоненькая, стройная, их глаза встретились. Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга.
— Уха была чудесной, — сказала Лена. — Я бы никогда такую не приготовила.
— Каждому свое, — мрачновато пошутил Сергей.
Девушка улыбнулась и, звякнув посудой, быстро пошла по узкой тропинке к дому. Из темноты донесся ее звонкий голос:
— Я утром рано уеду… До свидания, Сергей!
А он чурбаном стоял у погасшего костра и таращился на сгустившийся за ее спиной сумрак. На бугре протяжно и насмешливо ухнула сова, а он все еще стоял и прислушивался к затихающим шагам девушки.
И, уже лежа на шаткой железной кровати в темной душной избе, переполненной всевозможными запахами, вспомнил, что так и не спросил девушку про летчика, который ехал с ней на мотоцикле по Невельскому шоссе. Глядя в потолок, он слушал заливистый храп тети Матрены, доносившийся из другой комнаты, и непонятно чему улыбался.
9
Сергею приснилось, будто загорелся дом. Примчались пожарные машины, пожарники в серых брезентовых робах и блестящих касках быстро подсоединили шланги к водопроводной колонке, и вот сильные тугие струи ударили в горящий дом…
Проснувшись и понимая, что все это было во сне, Сергей между тем явственно слышал, как била струя из брандспойта. Он открыл глаза и увидел, что уже рассвело. На кухне побрякивала посудой мать. У стены, под копией саврасовской картины «Грачи прилетели», на узкой кушетке сладко спали Валерка и Генка. Лежали они валетом, накрывшись серым солдатским одеялом. Маленький Валерка во сне стащил с брата одеяло, и Генка натянул на себя край простыни.