— Сволочи, какие сволочи!
— В чем причина вашего гнева? — спросил Кондрат, когда у того несколько иссяк поток ругательств.
— Ну разве ты не видишь? Ты посмотри хорошенько, что в землю врыто, посмотри! — Виктор Петрович хлестко ударил ладонью по тумбе. — Ведь это врыта в землю пушка, настоящая, 68-го фунтового калибра. Ей бы на лафете стоять в боевой готовности. Одессу от вражьего вторжения с моря защищать, а они ее в землю врыли и кричат, что Одессу нечем защищать. А пушки-то зарыли в землю, сволочи. А англо-французская армада вот-вот двинется к нашим берегам.
Кондрату стал понятен гнев Виктора Петровича. Забегая вперед, скажем, что через год, когда к Одессе подойдет вражеский флот, защитники города выроют эти орудия, очистят их от грязи, поставят на лафеты и меткой пальбой отобьют вторжение вражеских кораблей.
Неудачи в поисках Богданы привели Кондрата в отчаяние. Ему казалось, что она погибла и поиски ее безнадежны.
— Ну, коли в Одессе нет, значат, ее у нас в Трикратах искать надо, — отвечал Скаржинский.
— Ох, ошибаетесь вы! В Трикратах ее искать нечего. Она в Трикраты никогда не вернется. Не для этого она уехала, чтобы возвращаться. Она гордая…
— Если ты не хочешь ехать домой, остаешься здесь, в Одессе, то возьми, пожалуйста, Бурана, конь тебе для поисков пригодится. И возвращайся в имение.
— В Трикраты я без нее не приеду.
— Скажи, пожалуйста, что же мы тебе плохого сделали? Тебе и твоей Богдане. По-моему, Наталья Александровна и я относились к ней, как к родной, — обиделся Виктор Петрович.
— Спасибо вам за это, хозяин. Тут я виноват. Я один.
— Ты? Да в чем же?.. Объясни мне, Кондрат…
— Грех мой большой. Вот она его, этот грех, и скрыть хотела. Она тоже не виновата.
— Об этом мне жена пыталась растолковать… Но все как-то туманно. А теперь от кого Богдана пытается скрыться? Я этого не понимаю.
— От всех, кроме меня одного. От всех, кто ее знает. И от вас, и от Натальи Александровны, и даже от матери моей, и от всех односельчан своих…
— Ну, спасибо. Кое-что я понял. Хотя все же до конца в толк не могу взять: чего твоя Богдана от меня и земляков своих, да и от моей Натали, скрыть хочет. Что она от тебя дитя понесла? Эдакая важность! Ведь все знают, что она тебе не чужая. Вы обручены, можно сказать, ты ей муж!
— Но ведь не обвенчаны мы! Не обвенчаны! Поймите это, Виктор Петрович.
— Эка важность! У нас в Украине, да и во всем мире, не обвенчанных пруд пруди, а живут-то не обвенчанные порой гораздо лучше. Все сословия грешны в этом. И дворяне, и даже высоко титулованные персоны и простолюдины. Ну чего твоя Богдана застеснялась? Свою репутацию оберегает?