Вдоль берега реки к генералу приблизился и застыл рядом его адъютант, здоровый и крепкий майор, которого звали Горацио Селлерс. По красноватому лицу адъютанта ручьями стекал пот. Пыль еще не поднималась клубами из-под сапог, как будет пониматься по прошествии всего нескольких недель, но жара уже начинала досаждать и ничто не говорило против того, что вскоре она станет просто нестерпимой.
Селлерс также посмотрел в сторону земель, которые пока еще считались территорией Мексиканской Империи. Пасо-дель-Норте был больше, чем его конфедератский город-близнец, но вряд ли его можно было назвать более приятным местом.
Над домами, сложенными из кирпича-сырца, которые составляли большую часть городских построек, высилось несколько соборов. Плоские крыши самих домов создавали впечатление, что само солнце своими лучами прибило их до такого состояния.
- Мы даем Максимилиану три миллиона долларов золотом и серебром за эти две провинции? – Нарушил молчание своим вопросом Селлерс. – Три миллиона? Сэр, если вы хотите знать мое мнение, нам должны вернуть сдачу в два миллиона девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять долларов и еще пятьдесят центов сверху.
- Никто вашего мнения не спрашивал, майор, - ответил Стюарт. - Никто также не спросил и моего мнения. Но это не важно. Если нам прикажут – когда нам прикажут – взять под свой контроль эти провинции, мы это сделаем. Это все, что мы можем сделать.
- Так точно, сэр, - покорно отозвался его адъютант.
- Оцените это с положительной стороны, - продолжил Стюарт. – Янки запрыгают от этой новости, как блохи на горячей сковородке. Если вы хотите знать мое мнение, то это уже само по себе стоящее дело.
Он усмехнулся:
- Конечно, Лонгстрит не спрашивал моего мнения по этому поводу в равной степени, как и вашего.
Тон Селлерса по-прежнему был уныл, что прекрасно гармонировало с его натурой.
- Две провинции, полные пустынь и индейцев – и все это мы должны превратить в штаты Конфедерации, сэр? Работы предстоит чертова уйма, говорю вам. Господи-боже, а ведь еще к югу от границы запрещено черное рабство.
- Ну, если граница движется на юг, то наши законы движутся вместе с ней. Полагаю, нам все более или менее удастся, - ответил Стюарт, затем хихикнул. – Готов спорить, что Стоунволл хотел бы быть сейчас на моем месте. Ему нравилась Мексика, когда он сражался здесь за США – он даже выучил испанский. Но он застрял в Ричмонде, а место еще более удаленное от Эль-Пасо, чем Ричмонд, если не покидать пределов Конфедеративных Штатов, конечно, трудно придумать.