Дома, на бумаге, все получалось отлично.
Но как только он пытался осуществить свое изобретение — оказывалось, что конструкция не действует. Тогда он приступал к переделкам и — окончательно запутывался.
Последнее время Семен носился с идеей крана-укосины с целой системой полиспастов.
— Сейчас, — говорил он товарищам по бригаде, соседям в поезде, человеку, с которым стоял в очереди в кассу магазина, — с развитием техники человечество забыло о полиспастах. А с их помощью можно делать чудеса… Архимед говорил — дайте мне точку опоры для рычага, и я переверну весь мир. А я говорю — дайте мне крюк, за который можно прицепить полиспаст, и я подниму земной шар…
По замыслу Сорокина, легкий портативный кран — такой, чтобы его мог переносить один человек, — должен был крепиться в любом месте — к ступеньке лестницы, к балке перекрытия, к дверному проему.
— Опять ел сливы? — спросил Павел, когда заметил, что Семен Сорокин беспокойно ерзает, через каждые пятнадцать — двадцать минут убегает и снова возвращается.
— Что ты? — обиделся Семен. — Что я — сам не понимаю, что мне можно и чего нельзя? Что я себе — враг?
— Так почему же ты бегаешь взад-вперед?
— Пошли в мастерские, — заговорщически подмигнул Семен, — там поймешь.
— Закончили?
— Какой кран! — сказал Семен.
На лице его были написаны гордость и торжество.
У входа в мастерские уже стояли члены бригады — Станислав Лещинский, с худощавым продолговатым лицом, с глубоко вырезанными ноздрями, со смоляными стрельчатыми бровями, из-под которых немного нахально смотрели выпуклые глаза; Степан Бурлака — плотный, неловкий, любитель поспорить, а спорил он — как ходил: так же тяжело переваливаясь с одного слова на другое, не слушая возражений; низкорослый, мускулистый Булат Гибайдулин и Вася Заболотный.
Семен взобрался на стремянку и прикрепил кран к развилке ствола старой ольхи, которая росла перед цехом. Затем слез со стремянки и предложил:
— Беритесь. Все беритесь за крюк. Могу поднять еще десяток человек. Грузоподъемность рассчитана с запасом.
Все пятеро уцепились кто за крюк, кто за трос.
— Теперь смотрите — тяну левой рукой…
Он и в самом деле стал выбирать левой рукой конец троса, протянутого через систему полиспастов, и поднял всех в воздух. Степан Бурлака оборвался, упал и недовольно посмотрел на Васю — чего толкаешься?..
— Ну как? — подбоченясь и глядя вверх, обратился Семен к Павлу.
— Хорошо, — сказал Павел. — Только мне кажется, что укосине этой не хватает…
Он замялся, подыскивая слово.
— Поворотливости? — подсказал Семен.
— Нет… другого… Вот не могу вспомнить… Есть такое слово… Ну, да ладно. Завтра испытаем эту штуку в деле.