Мокрые от утреннего дождя плиты блестели в рыжем свете случайного вечернего солнца. Шаги Генри глухо отдавались на площади. Шагов Джоан, как обычно, не было слышно.
Перед входом в дом Генри помедлил. Он знал, что сейчас ему предстоит долгое и неприятное — весьма неприятное и утомительно долгое — объяснение с матерью. Леди Теннесси была женщиной спокойной и уравновешенной — но обладала прекрасным умением смотреть так, что о всяком душевном покое можно было позабыть раз и навсегда. К двадцати трем годам ее сын уже успел выработать некоторый иммунитет против ее взглядов — но нынешний повод был настолько серьезным, что даже Генри мог дать слабину.
Они вошли в просторный холл, из которого на второй этаж шла широкая дубовая лестница. Генри быстро посмотрел по сторонам, бесшумно подлетел к дверям справа и заглянул в одну из них. Удостоверившись, что за ней пусто, он так же неслышно проскользнул к левым дверям.
— Что ты делаешь? — удивилась Джоан. Генри нетерпеливо шикнул.
— Проверяет, что меня нигде нет, — раздался голос сверху.
Генри сокрушенно вздохнул и подошел к Джоан. Она подняла брови, он указал головой на фигуру матери, медленно спускающуюся вниз, подобрав широкие юбки.
— Предоставь это мне, — шепнула Джоан краем рта. Генри нахмурился, но она ободряюще улыбнулась ему, и он промолчал. Определенно, против такой улыбки он не мог устоять. Опять.
— Леди Теннесси, — Джоан сделала несколько шагов вперед. — Для меня честь оказаться в вашем доме.
Генри увидел, как его мать замерла на очередной ступени и внимательнее присмотрелась к лицу гостьи, неясному в свете канделябров.
— Ваше высочество? — спросила она неуверенно.
— Добрый вечер, — Джоан милостиво улыбнулась.
Леди Теннесси со всей допустимой при ее юбках скоростью спустилась вниз, остановилась в положенных по этикету пяти шагах и глубоко присела.
— Для меня честь принимать вас здесь, ваше высочество. Что привело вас к нам?
— Личный вопрос, — улыбка не сходила с лица Джоан. Леди Теннесси еле заметно прищурилась и бросила быстрый взгляд на сына. Генри сохранял полную невозмутимость.
— Я распоряжусь насчет комнаты, — кивнула леди Теннесси и скрылась за дверью справа.
Генри повернулся к принцессе, и в его глазах читалось изумление.
— Как тебе это удалось?
— Что?
— Не дать ей задать тебе тысячу вопросов?
Джоан пожала плечами.
— Я принцесса, или нет? Мне не положено задавать вопросы.
Генри покачал головой.
— Ты не знаешь мою мать. Даже если бы ты была королевой, это вряд ли бы ее остановило.
Джоан с сомнением посмотрела на него. Генри кивнул.