Третий Консул ждал ее в своих личных покоях. После того, что случилось на базе Дирмаада, стоило ждать его недовольства, и Дой страшилась, но шла к нему по первому зову, ползла, словно преданная шавка. Он встретил ее в своем кабинете. Он уже давно знал, что Дой приближается, она всегда, как ни старалась, оставалась слишком шумной для ренмеев. Третий Консул стоял к ней спиной, не потрудившись обернуться, но Дой видела, как он снимает блинную, черную перчатку, обнажая серую кожу. Он не переносил человеческий язык и один из первых трансплантатов, установленных Дой, служил для того, что ренмеи называли общением. Дой покорно, с готовностью стянула перчатки с собственных рук. Потянула за пальцы зубами, размазывая ярко-алую помаду, и словно проситель, протянула вперед открытые ладони. Когда Третий Консул коснулся ее - она опрокинулась во тьму.
Здесь не было слов и стройных предложений. Не было даже вопросов и ответов. На Дой накатило чужое раздражение, перехватило дыхание, и в горле застрял ком тошноты. Она едва сдержала рвотные позывы и торопливо сосредоточилась, передавая в ответ раскаяние и подобострастную преданность. Раздражение затихло. Ренмеи никогда не отличались вспыльчивостью. В темноте замелькали размытые образы, один за другим накладываясь друг на друга, словно сбрасываемые на стол карты. Ноктис-Эрланд-Ноктис-образцы-Ноктис-Эат. Третьего Консула огорчала не столько потеря базы, сколько потеря Кайнена Ноктиса. Дой поостереглась давать опрометчивые обещания, Кайнен сейчас был ей недоступен, его стерег на далекой Соль-Эртели сам Первый Рыцарь - эллар Океан. Она не хотела об этом упоминать, но Третий Консул уловил эту мысль в ворохе образов и на Дой накатила такая волна жгучей, всеобъемлющей ненависти, что ноги подкосились, а тело затрясло в конвульсивных спазмах боли. "Эрланд! - мысленно кричала Дой, отчаянно швыряя в темноту его видение. - Эрланд здесь! Он пытался бежать, но мне удалось! Я сделала все, что могла! Он здесь! Пусть возьмут его! Пусть это прекратиться!". И это прекратилось. Третий Консул вновь стоял перед ней, спокойный и беспристрастный. Он поддержал ее, когда она пошатнулась, но контакта не прервал. Тень его сожаления казалась Дой прохладным, освежающим бальзамом. Он не извинялся, но это значило, что его ненависть обращена не на нее. Да, он не доволен ей, но обрушившегося на нее гнева она не заслужила. Дой увидела себя мелкой песчинкой посреди бесконечной россыпи звезд. На песчинки не злятся. Намерение Третьего Консуло было простым - доктор Эрланд должен жить, а Дой отвезет его на одну из дальних исследовательских баз, где он продолжит свои изыскания. Дой все еще была нужна Консулу, он все еще надеялся на нее. Он ласково манил ее обещаниями и видениями нового трансплантата, когда все это закончиться. Она может стать еще ближе к ним...