— Вот чёрт! — Лиза сердито убрала руку, намереваясь вновь схватить зловредное существо за хвост.
Тинка высунул длинный язык, бессовестно показывая его девушке. Бабуля укоризненно покачала роскошной головой и нахмурилась.
— На моей кухне все должны сидеть тихо, как мыши! — глаза ведьмы потемнели, обещая конец суете.
— Я сейчас, бабуль, — Лиза поднялась со стула и отправилась к ванной, — может, от холодной воды быстрее проснусь.
— Поспеши, пока всё не остыло, — проворчала ей вслед Серафима, продолжая читать.
Понедельник сегодня. Понедельник — это страшный день. В календаре Елизаветы НерИ этот день всегда был обозначен чёрным крестом. Ещё только зазолотился сентябрь, а ей уже становилась невыносимой учёба.
У бабушки так хорошо: всё лето можно быть собой и ведьминому делу обучаться. А какой толк в простом университете? Лиза всегда знала, чего хочет. В этот самый момент ей являлся образ её, самой верховной Лиридон. Вот на кого стоит равняться каждой ведьме. Но матери не объяснить, что зельеварение куда нужнее начертательной геометрии.
Так уж вышло, что бабушке Серафиме с детьми не повезло: сын родился, и сила ему не передалась. Невестка вообще из «простых смертных» была. Вот и возлагала бабушка все надежды на внучку. И сама Лиза так же предавалась своим мечтам и старательно училась. Хотя порой бывало, что от этих «стараний» дым над домиком Серафимы ещё несколько дней стоял.
Но лето прошло, и уже вторую неделю приходилось вставать ни свет ни заря. Лиза окунула лицо в прохладную воду, которую набрала в ладони и попыталась прогнать сонливость. С зеркала в ванной на неё смотрело сонное взъерошенное отражение.
Лиза взяла с полки под зеркалом расчёску и принялась приводить в порядок свои каштановые волосы. Ими она в мать удалась. Ольга тоже была зеленоглазой шатенкой. Вот только у матери пряди зеркальной гладью лились по плечам, а у неё вились, словно назло, и никакая сила не могла заставить их лечь спокойно.
Разве была хоть капля величия в этих «волнах»? Вот у бабушки Серафимы, как на зависть, такие чёрные, ровные. А как ловко она рукой знаки чертает… Лиза вздохнула и сонно провела пальцем по запотевшему зеркалу. По его краю немедленно пошли паутиной трещины, а затем громкий звон бьющегося стекла раздался на весь дом.
— Лиза-а-а-а! — буквально прорычала Серафима с кухни.
Девушка моментально отпрянула, боясь пораниться. Опять сила подвела её. Вот так всегда, когда не выспится. Раковина была до верха наполнена осколками зеркала. Только пластиковая рама печально покачивалась, вися на одном уцелевшем гвозде. Да, понедельник, он и есть понедельник…