я ему, – вспоминает его дочь Лидия Корнеевна, в ту пору 10-летняя девочка, в книге „Памяти детства". – Постоянно, ежевечерне. Без моего чтения он не засыпал. Корней Иванович, здоровяк, великан, пловец и лыжник, смолоду до последнего дня страдал неизлечимым недугом – бессонницей. Расплата за повышенную впечатлительность, за одержимость трудом. Ложась, он гасил на ночь свечу, но угасить работу воображения оказывался не в силах. <…> Ни бром, ни микстура Бехтерева, ни встречи с самим Бехтеревым, ни гипнотизер, которого специально пригласил к нему Репин, ни физический труд, ни свежий воздух – ничто не приносило спасения от болезни. Помогало: ложиться как можно раньше и слушать чтение. <…> И чтобы книга уводила за тысячи верст от тех мыслей, которыми он жил в тот день».
И далее следует описание того, какой должна была быть читаемая на ночь книга (интересная, но не слишком, «а то новый интерес захватит и тоже помешает уснуть», а всего лучше когда-то уже читанная и любимая, но полузабытая) и самый процесс пения («без взрывов, без излишней выразительности, усыпительно-убаюкивающее и в то же время с видимым интересом») – Словом вся эта «усыпительная кухня», или, правильнее сказать, лаборатория, потому что то был успешный эксперимент, поставленный Чуковским на себе самом.
Но можно ли его объяснить только индивидуальными особенностями автора «Мухи-цокотухи»? Ведь очень многие, как известно, любят почитать перед сном в постели, правда, не припуская для этого третьих лиц. У кого-то это может быть просто привычкой, однако есть значительная категория людей, кому такое чтение действительно помогает уснуть. Причем несколько страниц какого-нибудь занимательного текста действуют на них не хуже снотворной таблетки. И даже если это связано отчасти < условным рефлексом, все равно нельзя сбрасывать со счетов и известную гипнотическую составляющую, присущую воздействию на человека художественного произведения как такового.
Вспомним в этой связи, как трудно бывает нам порой оторваться от экрана телевизора, в особенности посреди какого-то увлекательного, пленяющего нас сюжета, чтобы переключиться на другой вид деятельности. В сущности, нам приходится преодолевать при этом состояние легкой релаксации, что требует определенного мобилизующего усилия. А то, что «голубой экран» действует наподобие своеобразного наркотика или, лучше сказать, гипнотизера, давно уже не составляет секрета.
В самом деле, в процессе восприятия того или иного художественного произведения мы тоже попадаем, в известного рода зависимость, если и не в подлинном