Борис узнал о “Курске”, находясь во Франции, в своем шато на Кап-д`Антиб. Он тут же начал звонить Путину, но смог дозвониться только 16 августа, на пятый день трагедии.
— Володя, почему ты в Сочи? Ты должен прервать отпуск и отправиться на базу в Североморск или хотя бы в Москву. Ты не чувствуешь ситуации, и это тебе повредит.
— А почему ты во Франции? На заслуженном отдыхе? — в голосе Путина звучал сарказм.
— Во-первых, я не отец нации, и никого не е…ет, где я нахожусь. Во-вторых, утром я вылетаю в Москву.
— О`кей, Борис, спасибо за совет.
Когда Борис приземлился в Москве 17-го, Путин все еще отдыхал. Он прибыл в Москву утром в субботу, 19 августа, на седьмой день трагедии. Волошинские пропагандисты наконец осознали масштаб информационной катастрофы. Едва вернувшись, президент созвал совещание министров по “Курску”.
Всю субботу Борис звонил в Кремль, добиваясь встречи с президентом. Он был уверен, что это был тот момент, когда он может пробиться к Володе, когда сможет заставить его усвоить уроки прошедшей недели и объяснить, что его стиль руководства вредит ему. Наконец он дозвонился.
— Ну, приезжай, поговорим, — сказал Путин.
Но когда он приехал, его ждал Волошин, который перешел прямо к делу.
— Слушай, мы считаем, что ОРТ работает против президента. Так что отдай нам контроль, и расстанемся друзьями.
— Повтори-ка, — сказал Борис.
— Передай свои акции кому-нибудь, лояльному нам. Если не сделаешь, отправишься за Гусем в Бутырку.
Борис попытался найти слова для ответа. В прошлом Волошин был его собственным брокером, который на ходу подметки рвал. Поэтому три года назад он отправил его в ельцинский Кремль “на усиление”, как лучшего своего человека. Теперь он рвал его самого.
— Пошел бы ты на х…й, — сказал Борис. — Я буду говорить с Володей.
— Хорошо, — сказал Волошин, как всегда, без всяких эмоций. — Приезжай завтра.
Утром все трое встретились в кабинете Волошина. Путин пришел с папкой. Он раскрыл её и начал в деловой манере, как если бы выступал на официальном мероприятии:
— ОРТ — важнейший телеканал. Он слишком важен, чтобы оставаться вне государственного влияния. Мы приняли решение.
Затем он внезапно остановился, отложил бумажку, взглянул на Бориса своими водянистыми глазами и сказал:
— Борис, объясни, я все-таки хочу понять. Зачем ты это всё делаешь? Почему ты на меня наезжаешь? Я чем-то тебя обидел? Поверь, я был более чем терпим к твоим эскападам.
— Володя, ты совершил ошибку, оставшись в Сочи. Все станции в мире…
— Меня не е…т все станции в мире, — прервал его Путин. — Почему ты это делаешь? Ты же вроде мне друг. Ведь это ты меня уговорил идти на эту должность. А теперь ты бьешь меня ножом в спину. Что я такого сделал, чтобы заслужить это?