– Больная спина, – объяснил Сигмар. – Приходится быть поосторожнее с тяжестями.
Вид у Карла был такой, словно он еле сдержался, чтобы не выпалить лишнего, но усмешка его говорила о многом.
Стоявший рядом Аслак поморщился:
– Я тоже. У меня локоть.
Яки нервно начал:
– Карл, если ты не против…
– Верно, – сказал Карл. – Я был последним, – он согнул колени и прорычал: – Так что начну первым.
Он схватил первый камень, низко зарычал и поставил его на столб.
– ОДИН! – крикнул он, отпустил валун и столкнул его на землю.
Второй камень. Карл с трудом нашел, где ухватиться. Широко расставив руки, он напрягся – и камень поднялся, но не выше его бедра. Лицо Карла стало багровым, он стоял, присев, и камень впивался в мышцы его ноги. Он рыкнул – и камень поднялся еще выше.
– ДВА! – прокричал он, оттолкнулся, снова зарычав, ударил себя в грудь и кинулся к третьему, и последнему, камню.
Карл набросился на него. Обхватил руками, вцепился, оторвал от земли на три дюйма – а потом уронил, отвернулся прочь и завопил от досады, стиснув кулаки по бокам, так что вены запульсировали на шее.
Убедившись, что Карл накричался всласть, Яки осторожно сказал:
– Два.
– Моя очередь? – спокойно спросил Бьёрн.
Яки взглянул на Карла, который все еще отказывался смотреть на камни.
– Да.
Бьёрн подошел к первому валуну и поднял его так, словно тот ничего не весил.
– Один, – сказал он и легко опустил камень на землю. Подойдя ко второму, он оглядел его, потом посмотрел на отца и ухмыльнулся.
– Хитрый старый засранец, – сказал он. Согнулся до самой земли, пропихнул мощную ладонь под камень и чуть повернул его. Потом обхватил – и поднял.
– Два, – сказал он, небрежно роняя камень на другую сторону. Когда он подошел к третьему валуну, то замедлился. Большой и круглый камень, казалось, занимал меньше места, чем предыдущий, но Бьёрн остановился перед ним, и на этот раз взгляд, который он бросил на отца, был совсем не веселым. Светловолосый гигант сделал глубокий вдох, хлопнул в ладоши и обнял валун руками. На его спине и плечах взбугрились мощные мышцы.
Камень поднялся: два дюйма, потом четыре, потом шесть. Бьёрн постепенно выпускал воздух между сжатых губ, пока громадина не оперлась на его бедра, потом, присев, он ухватился поудобнее и вдохнул поглубже. Чем выше поднимался камень, тем ближе сердце Хельги подбиралось к ее горлу. Спина Бьёрна медленно выпрямлялась, и где-то внутри него зародился глубокий рык.
– ТРИИИИИИИ! – проревел он, мучительно медленно поднимая камень на уровень столба и столь же медленно задвигая его край на плоскую деревянную верхушку. Как только камень встал, Бьёрн отпустил его и отскочил с поразительной для такого великана ловкостью. Камень с грохотом свалился на землю.