— Академик? — весело изумилась она. — Сюда приехал? Как же это он осмелился? Ведь он древний старик, наверно?
— Постой, постой, — вдруг с сомнением сказал Саламатов. — А как же с твоим учением?
— Ах, Игнатий Петрович, все надо делать в свое время! Ну, поеду в будущем году! Там же человеку плохо!
И, уже скрываясь в сумерках, спросила:
— А в чем этот академик ходит? В мантии? В колпачке?
— В мантии, в мантии! — без улыбки ответил Саламатов и быстро вошел в здание. Он словно бы несколько завидовал Нестерову. Вон сколько защитников нашлось у него. И надо было вызвать радиста, взять у него копии сообщений Нестерова. Бой будет жестокий, тут на одну мудрость академика надеяться нельзя…
Дай где стать, и я подвину землю…
Архимед
1
После заката солнца Филипп Иляшев вышел к кордону. Он постоял несколько минут на берегу, отдыхая от тяжелого пути, прислушиваясь к свисту утиных крыльев, к негромким голосам чаек. Птицы собирались в дальний путь. Приречные озера были усыпаны золотыми листьями, будто чеканные монеты плавали на ртути. Бурундуки шуршали в сухой траве, отгрызая колоски пырея, готовя зимние запасы. В вечернем сумраке продолжалась деятельная жизнь птиц и животных, ожидающих первого снега.
Иляшев протяжно вздохнул и свернул к кордону, окна которого уже затеплились желтоватым светом вечернего огня. Нет, не напрасно проделал Филипп этот лишний путь. Скоро наступит зима. Все живое ищет тепла и сугрева, — нельзя оставлять Нестерова одного. Филипп сделал что мог, пусть теперь продолжают другие.
Старик постучал в окно. Скрипнула дверь в сени. Осторожный голос спросил:
— Кто чужой человек? С добром ли?
— Отвори, Мария Семеновна, это я — Филипп.
Он вошел в широко открытую дверь, щурясь от света. Мария Семеновна отошла на середину горницы, приглядываясь к нему.
— Да уж не болен ли ты, Филипп Иванович? Что-то я и голоса твоего не признала.
— Болен, — коротко ответил Филипп.
— Вот и все говорят, что злой этот начальник на работу, каждого притомил да загнал, — вздохнула Мария Семеновна.
— Ленивые говорят, — сказал Иляшев.
Мария Семеновна замолчала с обиженным видом. Она ждала новостей, да разве Иляшев скажет что-нибудь! Уж, кажись, хорошо она знала лесных людей, тихих, смирных, а вот от Иляшева душевного разговора не жди. Она отвернулась от старика и продолжала работу, за которой ее застали. Иляшев с удивлением, которого и не старался скрыть, смотрел, как Мария Семеновна упаковывала в ящики одежду, посуду. Но спросил только одно:
— А где Христина?
— Ушла на низа, — ответила старуха. И, не дождавшись второго вопроса, пояснила: — Переезжаем мы в город. Христина поедет учиться, а я буду жить в Красногорске. Квартиру нам дал секретарь. А сюда приедет новый человек.