— Нет… ничего. Золотошвейка? Нет. В Старице вроде были мастерские по золотому шитью, славились, да пришли в упадок. Боярыню, которая ими руководила, то ли сослали, то ли казнили… я читал, но забыл.
И он пустился в долгое, подробное описание своей болезни. Смирнова спасло прибытие в деревеньку Рыбное. Автобус остановился возле двух старых берез, выпустил в снеговую муть притомившихся, разомлевших в тепле пассажиров. Ветер продувал насквозь, бросал в лицо пригоршни снежных хлопьев.
— Во-о-он туда иди, мил человек, — показал крючковатым пальцем мужичок, весь съежился от стужи, натянул поглубже шапку-ушанку, спрятал руки в толстые вязаные варежки и зашагал прочь.
Зимняя погода оказалась обманчива — еще утром ничто не предвещало снегопада и вьюги, а к обеду стали собираться тучи, заволокли небо до самого горизонта, улеглись тяжелыми, низкими пластами; в воздухе потемнело, закружились первые крупные снежинки, и пошло… пошло задувать, взметать, лететь густо, плотно, слепить глаза, засыпать все и всюду рыхлым белым снегом.
— Автобусы здесь часто ходят? — спросил сыщик у спрыгнувшего с подножки водителя.
— Следующий по пятам едет, — сказал шофер и посмотрел на часы. — Я колесо менял, позже выехал, выбился из графика. Так что скоро второй автобус подоспеет. А потом не знаю! Вишь, как завьюжило?
— Когда обратный рейс?
— Сейчас передохну чуток, чаю попью, и обратно в Старицу. Второй рейс через час после меня будет. А может, и раньше, из-за снега. Метет, скаженный! Ни зги не видно, и дорогу занесет, как пить дать. Если тебе в город надо, лучше здесь не задерживаться.
— Ладно, спасибо.
Смирнов недолго колебался. Поворачивать обратно, находясь почти у цели, было не в его правилах. И он решительно направился в сторону, указанную словоохотливым попутчиком. В конце концов, не такой уж сильный снегопад, чтобы занести Кудеяров ясень до самой верхушки! Значит, найти дерево будет возможно, побродить вокруг, проникнуться духом легендарного места, поискать заброшенное разбойничье логово. Летом, разумеется, было бы удобнее и легче, но… в данном случае выбирать не приходится. Авось что-то удастся увидеть, понять.
В глубине души зрело беспокойство. «Не зря ли трачу усилия, время? — думал сыщик. — Чему поможет пустое созерцание дерева? Скорее всего, история его выдумана жителями деревни — люди склонны приукрашивать будничное существование, спасаться от скуки разными сказками. Потому так и богат ими фольклор любого народа, любой нации. Хочется верить в чудо — в торжество добра над злом, в победу ангелов над демонами, в бессмертие, в вечную любовь. Тоска по красоте и нетленным чувствам неистребимо присутствует в человеке, ничем ее не вытравишь — ни страданиями, ни болью, ни жестокостью, ни забвением. Если жизнь слишком ужасна, пуста или монотонна, люди создают в своем воображении волшебный мир и переселяются туда… кто на день, кто на час, а кто на одно короткое мгновение. Но счастье не измеряется временем!»