– В Летнем, – объяснила ему бабушка, подталкивая в сторону гостиной.
– Так света же недостаточно, – племянник не понимал и не уходил.
– Там фонари, – бабушка приподняла брови, продолжая подталкивать его к гостиной.
– Тогда понятно.
Бабушка наконец вытолкала его из прихожей.
– Куда идем? – спросила я Ваню, когда мы спускались по лестнице.
Он достал из кармана куртки и показал мне два билета в кино.
– Очень оригинально.
– Ну а что?
И мы пошли в кино.
Вечерние сеансы сводили меня с ума. Слишком много людей, гомон, из-за которого порой не слышно фильма, дурацкие шуточки, обнимашки в холле.
Мы отстояли в длинной очереди за попкорном, в зал вошли последними и уже в темноте пробирались к своим местам. Минут двадцать шла реклама, потом начался фильм. Но я никак не могла привыкнуть, что я на свидании, и Ваня, кажется, тоже. Мы ерзали на креслах и переглядывались.
– Может, пойдем отсюда? – тоскливо предложила я.
– Пойдем, – согласился Ваня, и мы во второй раз прошлись по ногам соседей.
– Хочешь, поиграем в автоматы? – предложил он, когда мы вышли на улицу.
– Да ну его. Пойдем куда-нибудь пешком?
– Куда?
– Вот туда. – Я махнула рукой вдоль Невского.
Мы прошли прямо, уворачиваясь от ребят на скейтах, которые то выскакивали из-за спины, то летели прямо на нас через толпу. Я привычно отмечала: вот батизаурус в кожаной куртке, наверняка приехал с севера, вот мечехвост, судя по жестикуляции, итальянец. Мы свернули на Владимирский. Здесь было не так людно, можно сбавить скорость и дольше рассматривать прохожих. Вот немецкие туристы фотографируют друг друга с видом на Владимирский собор. Тучи сгущались прямо над ним, спускались ниже к позолоченным крестам и куполам. Вот-вот они упадут на звонницу.
Ваня потряс меня за руку, я очнулась. Мы прошли мимо собора и вышли на Загородный. Я оглянулась – туча миновала собор и двинула в сторону Песков. В переулке Джамбула мы остановились, чтобы сделать несколько фотографий. Фонтан не работал, сквозняк с Фонтанки гонял сухие листья по дну. Слова поэмы запылились, позолота на них стерлась. Я искала хороший ракурс, чтобы сфотографировать памятник, но Джамбул никак не выходил красиво – ни сбоку, ни с покатого слива фонтана, ни со спины. Мы снова взялись за руки и вышли на сумрачную, холодную набережную Фонтанки.
Обычно в конце апреля небо светлое, но в этом году небо затягивало черным днем и ночью. Мутная вода Фонтанки не отражала света. Она как-то безразлично несла свои воды к Аничкову мосту, потом к Прачечному, а там вливалась в Неву. Прохожие спешили мимо, глядя себе под ноги.