9 февраля в Холирудском замке праздновалась свадьба слуг Марии, а сама королева зимним холодным вечером спешила к мужу, чтобы посидеть с ним и потом возвратиться на свадьбу.
В два часа ночи страшный взрыв потряс воздух. Весь город проснулся. Гонцы принесли весть, что домик вместе с королем и его слугами взлетел на воздух. Трупы Дарнлея и слуг нашли в саду. Разбуженной королеве доложили, что ее муж убит злодеями, которые скрылись. Мария, как ни странно, в ответ на гибель мужа ничего не стала предпринимать. Она не страдала, не возмущалась, не требовала возмездия. Похороны проходили совсем не так, как полагается королю, никто не видел безутешную вдову. Была объявлена награда в две тысячи шотландских фунтов тем, кто назовет имена убийц. А на рыночной площади появились афишки, в которых убийцей короля назывался Босвел. Мария же потеряла всякое представление о благоразумии: она не соблюдала траура, а через несколько дней после похорон отправилась гостить в замок лорда Сентона, где приняла Босвела. Среди иноземных государей царило недоумение: Мария и пальцем не пошевелила, чтобы снять с себя подозрение. Даже папа в гневе обличал ослепленную женщину. Елизавета написала Марии пространное письмо, где искренне давала совет: «…не бойтесь задеть того, кто Вам всех ближе, раз он виновен, и пусть никакие уговоры не воспрепятствуют показать всему миру, что Вы такая же благородная государыня, как и добропорядочная женщина». Но Мария осталась глуха к разумным советам.
Настала очередь возмутиться отцу Дарнлея, графу Ленкосу, который вопрошал, почему никаких мер не принимается для поимки убийц. Он требовал ареста Босвела, имя которого было у всех на устах. Мария понимала, что больше тянуть нельзя, и дала согласие на то, чтобы Босвел предстал перед судом. Но его этим трудно было запугать, поскольку ему были подчинены все крепости в стране и созданные им вооруженные отряды. Железный воин отправился на суд с мечом на боку и с кинжалом за поясом в сопровождении многочисленного отряда воинов. Ленкос на суд не явился, видимо опасаясь за свою жизнь. И суд вынес Боевелу оправдательный приговор.
Елизавета послала второе письмо Марии Стюарт, в котором строго предупредила ее: «Даже если бы Вы не ведали за собой вины, однако такого попустительства было бы достаточно, чтобы Вас лишили королевского сана и отдали на поругание черни. Но чем быть подвергнутой такому бесчестию, я бы пожелала Вам честно умереть».
Ясно, что на волне всеобщего осуждения Марии и думать не следовало бы о супруге с такой сомнительной репутацией, как у Босвела. Но она уже не могла остановиться: ей нужно было найти такой предлог, который оправдал бы ее действия. Кодекс чести того времени допускал подобную ситуацию: если женщина насильственно лишена чести, виновник был обязан женитьбой на ней восстановить ее честь. Босвел предложил Марии разыграть этот фарс, и она, понимая всю низость задуманного спектакля, была не в силах отказаться.