У источника виднелись свежие следы копытных. Похоже, они утолили жажду незадолго до встречи с охотником и вернутся сюда не скоро. Все же Игорь присмотрел хорошее место для засады. «И на Бройлера тоже. Судя по всему, на острове единственный источник. Можно застать врасплох культуриста, когда он явится за водичкой. Вот будет забавно, если и ему придет в голову такая же мысль. Будем караулить друг друга», – подумал Григорьев.
Оленей он упустил и отправился к берегу океана в надежде хоть там отыскать что-то съестное. Дул легкий ветерок, остужая разгоряченное в лесной душиловке тело. Игорю безумно захотелось зайти в воду, поплавать. Океан манил его, завлекал кристально чистой теплой водой. Григорьев осмотрелся, сделал несколько шагов и остановился. В воде он абсолютно беспомощен. В ней он медлителен, неповоротлив и лишен возможности для маневра. Хороший подарочек для Бройлера, если тот вдруг нарисуется. Что называется, приходи и бери голыми руками. Хотя можно и не голыми, можно воспользоваться оружием пролетариата, поскольку на другое оружие Бройлер с его куриными мозгами вряд ли сподобится.
Поминутно оглядываясь, Игорь медленно побрел вдоль берега. Моллюски попадались ему регулярно, но все больше незнакомые, подозрительные. Возможно, это были знаменитые устрицы, но Игорь не представлял, как они выглядят и живут ли вообще в тропических водах. Зато мидий Григорьев знал и собрал пару десятков. Для голодного человека на один зуб, но и это уже хоть что-то. Будет хорошей добавкой к фруктам, которые Игорь прихватил на обратном пути от источника. Только есть их придется сырыми. Жаль тратить всю растопку на горстку мяса.
Тут Григорьев заметил, что он стоит напротив рифа. Расстояние до него было великовато, но даже с берега удивляло буйство красок. Это были просто яркие пятна – зеленые, красные, желтые. Они расцвечивали весь риф. Некоторые пятна оставались на месте, другие находились в движении. Последние были стайками рыбок, преимущественно одного вида. Игорь представлял, какая красотища откроется его глазам на самом рифе. В его памяти всплывали услышанные когда-то названия: горгонарии, рыбы-хирурги, морские ангелы, рыбы-клоуны, китайские собачки. Настоящая симфония цвета, природной красоты, гармонии. Недаром есть энтузиасты, отказывающие себе во всем и проводящие отпуск за отпуском на Большом Барьерном рифе – настоящем земном рае для аквалангистов.
Тут взгляд Игоря переместился ближе к берегу, и на риф ему сразу расхотелось. Даже если абстрагироваться от Бройлера. Мелководье просто кишело морскими змеями. Некоторые плавали буквально у самого берега. Григорьев на всякий случай вышел из воды. Насколько он знал, морские змеи чрезвычайно ядовиты. Они охотятся на шустрых рыбешек, которые способны вырваться и потеряться из вида, если после укуса проживут слишком долго. Поэтому яд морских змей гораздо токсичнее яда кобры или гремучника.