Рядом с ним сидел маленький барабанщик.
— Месье, — тянул он уныло, — я вас люблю, месье, но мне плохо.
— Опять ты свое…
— Я предатель великой армии!..
— Нету великой армии.
— А как я вернусь в Париж?.. — почти плакал маленький барабанщик: — Месье! Отправьте меня в плен! Вы же это понимаете, месье…
— Дурачина! Я сам привезу тебя в Париж и передам твоему легкомысленному папаше.
В дверь осторожно всунулся Васька Буделек.
— Ваше высокоблагородие! К вам подполковник Палицын от графа Ожаровского.
— Проси!
Вошел заснеженный подполковник Палицын.
— Я вас не задержу, Денис Васильевич, — сказал он, поздоровавшись, и добавил, пряча улыбку: — Осведомлен. У вас меланхолия. Недосып. Но… — Он снова перешел на строгий, официальный тон. — В связи с дальнейшей ненужностью доблестных партизанских действий у генерала графа Ожаровского имеется указание о вашем срочном поступлении под его начало.
— Я счастлив, — мрачно отозвался Денис. Рукава его сорочки, вправленной в мужицкие штаны, были засучены по локоть, в руках он держал только что ослепительно наточенную саблю.
Палицын положил на стол пакет.
— Планы вашей передислокации и соединения с частями его превосходительства в конверте.
— О, я был бы счастлив исполнить повеление графа, — сказал Денис, слегка прищурясь. — Но лишен этой возможности, поскольку спешу на соединение с частями генерала Орлова.
— Орлова? — удивился Палицын. — Странно. Граф Ожаровский мечтал иметь тысячу ваших сабель в своем авангарде.
— Я сам мечтал.
— Граф так к вам расположен!..
— Я сам к нему расположен.
В этот момент распахнулась дверь, и возник Попов-Тринадцатый. Он с трудом волочил гигантский куль. Помогавший ему попик тут же исчез.
Денис в изумлении смотрел на Попова, как на воскресшего из мертвых, а затем бросился к нему.
Хорунжий осторожно опустил тяжелый куль, и друзья обнялись.
— Живой, дьявол! — говорил Денис.
Они постукались лбами, и после этой лошадиной ласки Попов шепнул что-то Денису на ухо.
— Да что за секреты? — удивился Денис.
Попов мялся, молчал, глазами указывая на куль, лежавший на полу, и покосился на Палицына.
— Не смею мешать, — произнес тот, поняв, что он лишний, и приложил руку к козырьку. — Разрешите идти?
— Да, да. Графу сердечный привет. Я тоже мечтал.
Палицын вышел.
— Ну что там у тебя? — спросил Денис и хотел было ткнуть куль ногой.
— Тсс! — испуганно остановил его Попов.
Маленький барабанщик, вытаращив глаза, смотрел на Попова. Тот, наконец, приметил его и расхохотался.
— Вив ля Франс! — обнял его, подняв на руки, тискал. Маленький барабанщик пытался вырваться и мычал, весь красный, у него даже слезы выступили, и, наконец, вырвался и убежал.