Эмили уже была готова окончательно взорваться, но взглянула на бывшего мужа и осеклась. Ричард разволновался, голова его сильно затряслась, он начал тяжело, с хрипом, дышать. Миссис Вайлоу испугалась не на шутку. Не говоря больше ни слова, она вызвала из его кластера голографический экран и произвела на нём несколько манипуляций. Через пару секунд Ричард пришёл в норму.
– Прости, – погладила его по плечу Эмили. – Прости, я не хотела тебя волновать.
Мистер Вайлоу глубоко вздохнул и прикрыл глаза.
– Я хотел просто поговорить с тобой, – тихо произнёс он. – Просто поговорить. Без крика, упрёков и взаимных обвинений. Послушать твой голос… Голос Глории не похож на твой, я не могу ничего с этим поделать. Может быть, мы сейчас видимся последний раз в жизни. Я ведь всё ещё люблю тебя, Эмили… Неужели тебе так сложно просто поговорить со мной?
– Хорошо.
Сердце женщины защемило, мысленно она принялась ругать себя на все корки.
– Хорошо, давай просто поговорим. Что ты хочешь, чтобы я сказала?
Ричард не ответил. В воцарившейся тишине слышны были лишь журчание воды и щебет птиц. Миссис Вайлоу удивлённо подняла глаза. Оказывается, откуда-то прилетела целая стая пернатых. Они расселись по «мыльным пузырям» особняка и весело переговаривались на своём птичьем языке.
– Они часто сюда прилетают. – Бывший супруг уже открыл глаза и успел проследить за взглядом Эмили. – Им негде жить, ведь лесов совсем не осталось. Мы все уже забыли, что такое деревья. На небоскрёбах птицы сидеть не могут – их крыши расположены слишком высоко и чересчур сильно нагреваются солнцем. Мой дом служит для них небольшим пристанищем. Я не прогоняю их, хотя они много пачкают, и мне приходится лишний раз запускать роботов для уборки.
Как бы в подтверждение его слов, под ноги Эмили шлёпнулся птичий помёт.
– Да уж… – поморщилась она, брезгливо отдёрнув туфлю. Но Ричард рассматривал птичью стаю с блаженной улыбкой, глаза его светились. Миссис Вайлоу терпеливо ждала.
– Скажи, ты видела её?
Эмили удивлённо подняла брови.
– Кого?
– Нашу дочь.
– Конечно, видела. – Удивление сменилось равнодушием. – Я же родила её, если ты помнишь.
– Как она выглядит?
– Как все младенцы. – Миссис Вайлоу не могла взять в толк, к чему этот разговор. – Сморщенный, красный, орущий кусок мяса.
– Это сначала. А потом?
– Что – «потом»?
– Я понимаю, какая она была, когда родилась. Но ведь она уже выросла. Как она сейчас выглядит?
– Понятия не имею, – дёрнула плечом Эмили. – Я отдала её в интернат и забыла, что она есть. Этот ребёнок и так доставил мне массу мучений. Чтобы я ещё навещала её в интернате?! Нет уж, увольте! Её воспитанием занимается государство. Надеюсь, успешно.