Джубал решил, что Патти чокнутая, но славная… он предпочитал людей, которые были немного чокнутыми; «соль земли» ему надоела. Но не слишком чокнутых, поправил себя он. Нс подходя к ним, Патти подняла его снятые вещи и они полетели в шкаф. Чтобы там ни было, мальчик, видимо, мог обучить выгодам дисциплины кого угодно. И Патти, вероятно, явное доказательство, что для этого совсем не обязательно быть нормальным.
Он почувствовал, когда она была готова уйти и, попросив ее поцеловать своих крестниц — он забыл к ним зайти — дал ей понять, что пора уходить.
— Я устал, Патти.
Она кивнула.
— А мне пора заниматься словарем — Она наклонилась и поцеловала его, горячо, но быстро — Я передам его нашим детям.
— И погладь за меня Лапушку.
— Да, конечно. Она грок тебя, Джубал. Ты любишь змей, она знает.
— Хорошо. Разделим воду, брат.
— Ты — Бог, Джубал.
Она ушла. Джубал поудобнее устроился в ванне и удивился, обнаружив, что он больше не чувствует себя усталым и его кости больше не болят. Патти подействовала на него как тоник… живое счастье. На секунду он пожелал, чтобы у него не было сомнений, но тут же признался сам себе, что не хочет быть никем другим, а только собой! — старым, больным и потакающим своим слабостям.
Наконец, он намылился, обмылся и решил побриться, чтобы не заниматься этим перед завтраком. Потом он закрыл дверь, выключил верхний свет и залез в постель. Он осмотрелся, ища, что бы ему почитать и к своей досаде ничего не обнаружил. Досаду усиливало то, что этому пороку он предавался больше, чем всем остальным. Вместо чтения он отпил из стакана и погасил лампу у постели.
Болтовня с Патти, казалось, отогнала от него сон и сняла усталость. Он все еще не спал, когда вошла Доун.
— Кто здесь? — громко спросил он.
— Доун, Джубал.
— Еще не может быть зари[52], сейчас только… Ой.
— Да, Джубал. Это я.
— Черт побери, я же вроде закрывал дверь. Дитя, убирайся из… Эй! Слезь с кровати. Живо!
— Да, Джубал. Но сначала я хочу тебе что-то сказать.
— Что?
— Я уже давно люблю тебя. Почти так же давно, как Джил.
— Ох, что за… Прекрати нести вздор и виляй своей маленькой задницей за дверью.
— Я уйду, Джубал — ответила она покорно — Только пожалуйста, сначала выслушай меня. Кое-что о женщинах.
— Нс сейчас. Расскажешь мне утром.
— Сейчас, Джубал.
Он вздохнул.
— Говори. Не приближайся ко мне. Оставайся на месте.
— Джубал… любимый брат мой. Для мужчин очень важно, как выглядим мы, женщины. Поэтому мы стараемся быть красивыми и это благо.
— Я занималась стриптизом, ты знаешь. Я позволяла мужчинам наслаждаться красотой, которой я была для них и это было благом. Знать, что они нуждаются в том, что я даю, было благом для меня.