Хотя куда хуже.
Дыхание с трудом вырывается из груди, кажется, оно постепенно теряет силу, превращаясь в шелест. Ладонь на одеяле — слепок из воска.
Его мать жива. Но осталось недолго. Уже несколько дней забытье чередуется с тягостным бодрствованием. Она не спит. Соскальзывает в беспамятство, которое от раза к разу длится дольше.
Винченцо ощущает, как печаль давит ему на грудь. Спрашивает себя, почему его мама должна так страдать, почему вообще смерть так немилосердна, ведь она могла бы просто оборвать нить жизни и забрать к себе, не причиняя столько страданий. Боль при умирании, должно быть, похожа на боль при рождении, только теперь приходится страдать, чтобы оказаться в руках Господа. Или в чьих-то, кто вместо Него, думает он.
Винченцо садится в кресло, откидывается на спинку, закрывает глаза. Вспоминает, как умирал дядя. Теперь он понимает, насколько милостива к Иньяцио была судьба.
Засыпает незаметно для себя.
Его будит какой-то шорох.
— Мама! — восклицает он, вскакивает и подходит к ней, превозмогая головокружение, вызванное резким движением.
Джузеппина запуталась в одеялах. Он приподнимает ее на подушках, чтобы легче было дышать.
— Как вы себя чувствуете? Не принести вам бульона?
Она кривит полуоткрытый рот, отказываясь. От тела исходит смешанный запах талька, одеколона, мочи и пота. Этот резкий дух старости перебивает нежный, молочный аромат, который он помнит с детства, — настоящий запах его матери.
Надо будет позвать горничную, сменить белье. Но позже, не сейчас. Он хочет еще немного побыть наедине с ней. Приглаживает ей лоб, убирает с лица волосы, выбившиеся из косы.
— Как вы?
— Плохо, все болит, как будто злые собаки меня кусают. — На ее глазах выступают слезы.
Он вытирает их.
— Если вы можете глотать, я дам вам лекарство, — говорит он ей и указывает головой на ряд пузырьков и порошков на комоде.
Но Джузеппина отказывается. Смотрит вдаль поверх сыновьего плеча в поисках солнечного света, но не находит.
— Ночь на дворе?
— Да.
— А Иньяцио? Иньяцио мой где?
— Его нет. Он вышел.
Не станет же он объяснять, что Иньяцио, ее любимый внук, целиком поглощен делами торгового дома, управляет винодельней в Марсале, где проводит много времени. В данную минуту он на заседании с сицилийскими депутатами вместе с их новым адвокатом Франческо Криспи.
Мать смотрит на графин с водой. Он наполняет стакан, подносит его к ее губам. Ради одного глотка.
— А-ах… Спасибо… — Джузеппина закрывает глаза, обессиленная.
Винченцо думает, как мало нужно в этот момент жизни, чтобы почувствовать себя счастливым. Чистые простыни. Рука близкого человека. Прохладная вода.