Хотя главными поджигателями военной интервенции в России по существу стали Френсис и Нуланс, а об истинных намерениях Черчилля пока никто в России не знал — военный министр Великобритании не торопился их разглашать, — отвечать за все пришлось Локкарту.
Вместе с тем к правительству Соединенных Штатов большевики по-прежнему относились с симпатией. Русские считали лидеров американцев наиболее лояльными, и многие продолжали так думать даже после высадки экспедиционного корпуса генерала Гревса. Английские же правительство давно котировалось как архиреакциониое.
«Такого мнения придерживается и сам Ленин», — подумал Локкарт, вспомнив о встрече с ним и его слова в начале весны, когда германская военщина готовилась свергнуть Советское правительство, если русские откажутся ратифицировать Брестский мир.
Сразу же Локкарт послал телеграмму в Форин-оффис[8], изложив содержание беседы с Лениным. Сначала ответом было зловещее молчание. Потом пришла депеша. Расшифровав ее, Локкарт убедился, что его инициатива осмеяна, а сам он становится в Форин-оффис крайне непопулярным.
В ответной депеше излагалась точка зрения военного эксперта по русским делам. Он полагал, что России сейчас требуется только одно — небольшая, но решительная группа английских офицеров, способная возглавить лояльных русских, которые быстро покончат с большевиками.
5 марта Локкарт отправил в Лондон последнюю телеграмму с соображениями о необходимости признать Советское правительство.
Еще ни разу с начала революции обстановка в России не была столь благоприятна для союзников, и этому способствовали те вопиющие условия мира, которые немцы навязали русским… Если правительство его величества не хочет немецкого господства в России, я умоляю вас не упускать этой возможности…
На телеграмму ответа не последовало. Зато стали приходить тревожные письма от жены, похожие на то, в голубом конверте, которое он получил сегодня, 15 августа.
И Локкарт записал:
Не успел я опомниться, как оказался втянутым в движение, которое, какова бы ни была его первоначальная цель, теперь направлено не против Германии, а против фактического правительства России.
Пытаясь разобраться, что же произошло, почему он, метавшийся между двумя странами и друживший с Робинсом, взял теперь курс на авантюру в России, Локкарт грешил против истины, сваливая вину на министерство иностранных дел, не внявшее его советам.
Уинстон Черчилль — непосредственный шеф специального уполномоченного английского военного кабинета — отнюдь не питал симпатий к большевизму, и Ленин разгадал его сразу, назвав величайшим ненавистником Советской России.