Решетку она пилила весь день.
В часы приема пищи она замазывала щели влажными сгустками земли и пыли, которые собирала по полу.
Заслышав шум, она бросалась на свое ложе и начинала издавать глухие стоны.
Палач рекомендовал хорошо ее кормить, и руководство тюрьмы неукоснительно следовало этому наказу.
К десяти часам вечера решетка оказалась надпиленной настолько, что вытащить ее можно было одним рывком.
Пока маркиза готовилась к побегу, Паоло тоже не сидел сложа руки.
План его предполагал захват поста, а для этого нужно было узнать пароли, с помощью которых можно было бы беспрепятственно передвигаться по всему периметру тюрьмы.
Пароли эти были известны лишь часовым, командирам постов и высшему офицерскому составу гарнизона.
Заполучить их решено было следующим образом.
Один из часовых стоял у величественного, но достаточно удаленного от центра города монумента.
Паоло заметил, что солдат этот находился в ста шагах от его поста; кроме того, он увидел, что в два часа пополудни, с наступлением долгожданной сиесты, все часовые возвращаются в будку, а некоторые из солдат, поставленных следить за общественным порядком, и вовсе дремлют на посту (что было вполне объяснимо: жара достигала в те дни сорока градусов в тени).
С другой стороны, в такой солнцепек мало бы кто отказался от стакана росолиса.
И около часа дня Паоло попросил одну из своих кузин, переодетую продавщицей росолиса, пройти мимо выбранного им часового.
Поравнявшись с солдатом, уроженцем Абруцци, малышка обезоруживающе улыбнулась.
Швейцарец вряд ли бы ответил на подобное заигрывание, но абруццких мужчин кокетство девушки и стакан росолиса (росолис — это неаполитанская настойка, и настойка восхитительная) не могут оставить равнодушными.
— Эй! Прекрасное дитя! — позвал девчушку солдат.
— Что вам угодно, гренадер?
— Поцелуй, моя козочка.
— Но вы же на службе!
— Здесь нас никто не увидит.
— Что ж, тогда можете разок меня и поцеловать, — дерзко отвечала девушка. — А то я уже три или четыре дня строю вам глазки, а вы это заметили только сегодня.
— Клянусь Девой Марией, я себе не прощу, если не уговорю тебя со мной встретиться.
— И где же?
— Где тебе будет угодно.
— Но когда?
— Завтра.
— В котором часу?
— После поверки; она у нас в десять.
— Хорошо, гренадер. Встретимся в час у «Сан-Карло», и посмейте только не явиться!..
— Уж я-то приду, будьте уверены!.. Еще поцелуй?
— Можно и два, если желаете… Боже! А вы славный парень! Пить не хотите?
— Что за вопрос?
Она налила стакан росолиса.
— За твое здоровье! — промолвил солдат.
И он выпил…
— До завтра! — сказала она с улыбкой.