Корсар с золотыми волосами знал теперь секрет неаполитанского гарнизона.
С этими паролями он мог пройти всюду; с ними ему многое было по силам!
Без труда раздобыв униформу солдат короля Неаполя, Паоло вырядил около пятидесяти своих корсаров в генералов, полковников, капитанов, сержантов и стрелков.
С наступлением сумерек он повел людей, которые днем по двое прогуливались по городу, к тюрьме, тогда как еще два десятка «солдат» и несколько «офицеров», изображая патрули, блокировали ведущую к тюрьме улицу с обеих сторон.
С дюжиной человек и Вендрамином в генеральском мундире Паоло направился к посту, вроде как с общим обходом.
Постовые взялись за ружье.
Проведя строгую и тщательную инспекцию часовых, Вендрамин и его офицеры решили осмотреть сам пост; караульные и солдаты последовали за ними.
Внезапно один из корсаров «нечаянно» задел единственную лампу, освещавшую помещение, и фитиль погас.
Тотчас же матросы набросили скользящие петли на шеи солдат — те не успели и пикнуть.
После того как лампа вновь была зажжена, и связанных по рукам и ногам гренадеров побросали на их походные кровати, Вендрамин тихонько свистнул.
Прибежал Паоло.
— Отлично! — сказал он. — Эта партия осталась за нами. Займись сменой часовых.
— Понял.
И, взяв с собой четырех «солдат», Вендрамин шагнул за порог, не забыв набросить на плечи плащ и нацепить кивер гренадера, — на сей раз ему предстояло изображать не генерала, а капрала.
Через десять минут все было кончено: один за другим, часовые были обезоружены, связаны и заменены своими людьми.
Путь был открыт: приблизившись к высокой каменной стене тюрьмы, Паоло едва слышно свистнул, как и было условлено, и Луиза, высунувшись из окна, помахала ему рукой в ответ.
— Все идет как по маслу! — сказал Вендрамин.
— Она спасена! — проговорил Паоло.
Вдвоем они наблюдали за тем, как молодая женщина выломала решетку, привязала к другой веревочную лестницу и скинула ее вниз.
Ухватившись за конец лестницы, Вендрамин и Паоло натянули ее таким образом, чтобы перекладины под ногами беглянки не шатались, и маркиза начала спускаться вниз.
Ничего сложного в спуске по веревочной лестнице, тем более для женщины, нет, но, глядя на то, как медленно передвигается молодая женщина, Паоло потерял терпение.
— Держи крепче! — бросил он Вендрамину и, вознамерившись помочь маркизе, с ловкостью настоящего моряка полез ей навстречу.
Но не успел он преодолеть и десяти ступеней, как тишину ночи разорвал громкий окрик.
Кричали откуда-то сверху.
Паоло поднял голову.
В окне камеры маркизы, там, где была привязана лестница, он увидел лицо тюремщика и его освещенную луной руку, — в ней был зажат нож.