– Крутым огурцом? – спрашивает Голди.
Папа вновь взмахивает рукой.
– Ну, знаешь, спокойной, расслабленной, круто-о-ой.
Мы с Голди переглядываемся и смеемся.
– Ты делаешь успехи в молодежном сленге, – поддразниваю его.
Мы смотрим шоу «Разумная цена», как обычно во время утренних визитов, потом приходит пора прощаться.
Папа крепко обнимает меня, и это такой уютный и родной жест. В последний раз мы обнимались на прощание в аэропорту Доминиканской Республики. Я была так зла на них с Голди за то, что они испортили мне весенние каникулы: забрали меня от Бекки и Дженны, от мамы. Но теперь я лишь благодарна за шанс познакомиться с Оливером. Пусть даже он брезгует мной и ненавидит меня.
Обнимаю Голди и на этот раз позволяю себе расслабиться в ее руках.
Злость ушла, но стопроцентного счастья все равно нет. Хотя знаю, что это нормально. Понадобилось время, чтобы вылечиться от моно, и точно так же понадобится время, чтобы восстановиться после всех перемен, произошедших в семье. Это я уже проходила.
– Люблю тебя, Флора Крутышка. Думаю, мы не скоро забудем эти весенние каникулы.
– Люблю тебя, пап. – Смотрю ему в глаза, когда говорю это, и он снова обнимает меня и издает этот гортанный звук. Голди обхватывает его за плечи по пути из палаты. Они снимают свои костюмы химзащиты и становятся у окна, посылая мне воздушные поцелуи. Папа трет глаза.
Потом они разворачиваются и уходят по коридору вдвоем, держась за руки.
Медсестра приходит, чтобы взять последние анализы. Интересно, сколько раз за эти тридцать дней у меня мерили температуру?
Она на секунду поворачивается ко мне спиной, записывая что-то в планшете. Я беру термометр, и Флора смотрит с ужасом, когда я вынимаю его изо рта.
Улыбаюсь и засовываю термометр обратно. Сестра записывает мою температуру как идеально нормальную.
Флора бросает на меня злой взгляд с этим очаровательно сморщенным носом, но затем улыбается.
Мне.
Сестра переходит на ее сторону, и я закрываю глаза, пока она меряет температуру. Раздается звуковой сигнал, и медсестра произносит:
– Вам обоим позволено выйти из карантина. Поздравляю и надеюсь, мы никогда вас больше не увидим.
Открываю глаза и говорю:
– Спасибо.
Но сестра уже уходит.
Джои шагает по коридору. С ним – еще двое, и они толкают пустые каталки. Джои, как всегда, улыбается мне, надевает свой костюм химзащиты и входит.
– Ну, вот и все! – радостно говорит он. – Только подумай, ты последний раз видишь меня в этой штуке.
Я должна чувствовать возбуждение оттого, что покидаю карантин и больницу. Часть меня действительно рада, но другая часть… печалится. Эта палата была моим домом последние тридцать дней. Тридцать дней я спала рядом с Оливером, жила рядом с Оливером, и когда пройду через шлюз, эта часть моей жизни завершится. Хотя, уверена, Оливер ждет не дождется этого момента.