Крюк под самым потолком, украшенным лепниной, предназначался для тяжелых люстр. Поэтому он легко выдержал вес рослого врача.
Штерн потерял драгоценные секунды, пока поднимал стул. По какой-то необъяснимой причине врач висел слишком высоко. Его ступни не касались сиденья стула, с которого он спрыгнул.
Или его столкнули?
Штерн хотел схватить врача за ноги, но они слишком сильно дергались. Ему просто не удавалось пристроить их себе на плечи, чтобы затем приподнять тело.
Черт, черт, черт…
— Держитесь! — крикнул он Тифензее, толкая тяжелый бидермейеровский стол, чтобы подставить его под умирающего мужчину, чей хрип становился все тише. Прошло еще несколько секунд, и лишь когда лихорадочные движения психиатра замедлились, Штерн бросил стол. Теперь он сам взобрался на стул, обхватил Тифензее за ноги на уровне колен и приподнял.
— Слишком поздно.
Искаженный телефонной связью голос прозвучал настолько неожиданно, что Штерн почти выпустил тело из рук.
— Кто здесь? — закашлялся он, не в состоянии обернуться, стоя в таком положении.
— Вы меня не узнаете?
«Конечно, узнаю. Даже если я захочу, то уже не смогу забыть твой голос».
— Где вы?
— Здесь. Прямо рядом с вами.
Штерн посмотрел вниз, на крышку стола, который он едва сдвинул с места. Моргающая красным огоньком веб-камера компьютера была направлена прямо на Штерна. Убийца общался с ним через Интернет!
— Что все это значит? — спросил Штерн, запыхавшись. С каждым словом тело Тифензее казалось все тяжелее, и Штерн спрашивал себя, сколько еще сможет выдержать.
— Думаю, вы уже можете отпустить его, — посоветовал голос.
Штерн посмотрел наверх. Голова Тифензее свесилась, рот открылся, словно в предсмертном крике, глаза казались безжизненными. Но Роберт все равно не хотел ослаблять хватку и застыл в таком положении. Сдаться сейчас казалось ему предательством.
— Зачем все это? — в отчаянии крикнул он в воздух.
— Скорее, непонятно, что вы здесь делаете? Мы же договорились. Вы занимаетесь мальчиком. Мы берем на себя терапевта.
— Зачем вы его убили?
— Ничего подобного. У него был шанс. Назови он мне имя убийцы, был бы сейчас жив.
— Сволочь.
— Прошу вас, давайте без оскорблений. Мы просто мило поговорили с ним.
Руки Штерна обжигало, как будто он приложил их к раскаленной плите. Сил больше не было, и он выпустил Тифензее. Крюк в потолке заскрипел от новой нагрузки.
— Тифензее мог бы очень просто покончить со своими мучениями. Но он проявил стойкость. Тогда мои сотрудники поставили его на спинку стула, и я спокойно наблюдал из дома, как долго он сможет держать равновесие. Между прочим, двенадцать минут и сорок четыре секунды. Неплохо для его возраста.