Когда Герда очнулась в следующий раз, за окном было темно. Боль была по-прежнему очень сильной, и, не выдержав этой пытки, Герда застонала, и почти сразу же ей на лоб легла прохладная рука:
– Больно?
– Кто? – вот и все, что Герда смогла выдохнуть.
– Я травница, девочка. Меня зовут Милена.
– К… ко… – слово никак не хотело получаться.
– Колдунья? Об этом спрашиваешь?
– Да, – выхрипела Герда.
– Колдунья, но дар у меня слабый, госпожа, а вот в травах я разбираюсь.
Ох, если бы Герда могла говорить! Она знала хорошие рецепты. Великолепные составы. Укрепляющие, кроветворные, обезболивающие…
– Ск… ол…
– Сколько времени здесь лежишь? Не отвечай. Если «да», просто прикрой глаза.
«Да».
– Четвертый день пошел. Сначала-то думали, не выживешь. Но ты крепкая оказалась. Живучая. Даже и не знаю, как это возможно. С виду-то вся хрупкая да нежная, ан нет – крепкая и выносливая. Медикус твои раны зашил и кости в переломах сложил, но поднять тебя вряд ли сможет. Нет у медикусов понимания, как не дать больному помереть. Поэтому ее светлость госпожа княгиня распорядилась найти травницу. Чтобы, значит, вас выходить, госпожа. Травами отпоить. Вот меня и привели.
Она то обращалась к Герде на ты, то переходила на вы и называла госпожой. По-видимому, никак не могла решить, что в данной ситуации правильно, а что нет.
– Где? – выдавила из себя Герда.
– Ты, девонька, в замке Каркарон. И ее светлость тоже здесь. Сказала, что одну тебя не оставит, но и везти тебя в таком состоянии никуда нельзя. Так что все пока здесь расположились и никуда не спешат.
– Час?
– Который час? Первая стража[38].
– Ю…э…ль…
– Это тот громила, что ли, что к тебе каждый день заходит?
– Ю…
– Позвать?
– Да.
– Ладно, ты лежи тогда, а я пойду посмотрю, кто где.
Женщина ушла, и Герда закрыла глаза. Боль была адской, и ей хотелось снова потерять сознание. Но, если она хотела выжить, то ей следовало не спать, а трудиться. И Герда взялась за дело. Она шаг за шагом «оживляла» свои гортань, язык и нижнюю челюсть. Так что к тому времени, когда к ней пришел Юэль, она была измотана до последнего предела и едва удерживалась в сознании, но хотя бы могла говорить.
– Пить! – сказала она, и травница тут же поднесла ей к губам какое-то кисловатое на вкус питье.
Сделав несколько слабых глотков, Герда перевела дыхание.
– М…ои сун… дуки, – сказала она.
– Ваши сундуки, Агнесса, никто не трогал, – заверил ее Юэль. – А ключи от них я пока к себе взял. Так надежнее.
– Белка.
– Сундук, обозначенный медной белкой?
– Да.
– Хотите, чтобы я что-то принес?
– Да. На… дне. Орех… шка… тулка.