– Все хорошо?
Я глубоко вздохнула, заставляя себя обдумать вопрос.
Я еще не была в порядке и знала, что Заш тоже.
Но происходящее теперь – новые мы – было шагом к этому.
– Да.
Нежно, мягко он поцеловал меня. Его свободная рука крепко удерживала меня, и я знала, что этого – по крайней мере, этого мгновения – у меня не отнять. Оно принадлежит нам целиком. Независимо от будущего. Независимо от прошлого.
Мы вернулись в дом, к Алексею и Дочкину, где нам предстояло поддерживать друг друга в новых делах. Даже не новая миссия… новый образ жизни. За сохранение прежнего существования мы более не боролись. Вместо этого все отправились вперед, в новую жизнь. Жизнь в истерзанной войной стране. Жизнь под властью Советов, которые, возможно, будут свергнуты, а может, и нет.
Но мы были вместе. Обновленные. И наконец, были готовы к этому.
Когда пересекли лужайку, Заш протянул мне руку.
Я долго смотрела на его ладонь, видя не только мозоли, силу, землю в линиях, но и все обещания, которые он давал. Исцеление. Прощение. Общую судьбу. Обещание идти по жизни с кем-то, кто знал мое обагренное кровью прошлое. Руку, готовую прикоснуться к коже Романовой и ощутить только радость.
Поэтому я позволила Зашу взять меня за руку. Нет, я дала ему свою ладонь. Охотно. С надеждой. И не собиралась никогда отпускать его.
Ух! Мы сделали это! Я знаю, что эта книга кардинально отличается от фильма, который мы все любим и цитируем, поэтому хочу поблагодарить вас прежде всего за то, что позволили мне взять вас в новое путешествие по реальным путям истории.
Работая над этой рукописью, я могла заниматься ею только пару часов подряд. Слишком тяжелой оказалась истинная история для моей души! По мере изучения глубины характера семьи Романовых, их доброты и истинной заботы о народе я все больше радовалась: мне удавалось раскрыть их судьбы на достойном уровне. Еще большую благодарность я испытываю за то, что могу поделиться ею с вами.
Мне хотелось рассказать о судьбе Анастасии – правдивую, историческую версию о том, что она перенесла к закату династии, а затем вымышленную историю о том, как, на мой взгляд, она могла бы жить после той ужасной ночи с 16 на 17 июля 1918 года. Я знала, что она воспитывалась заботливым отцом, росла в преданной семье, а потому, думаю, княжна умела бы прощать. Озорной характер и стремление к радости в конце концов победили бы. Ее действительно прозвали Швыбзик, и да, она действительно все время шутила и разыгрывала глупые спектакли.
Часть моего детства прошла на Аляске, где я изучала русский язык. Сколько себя помню, всегда общалась с русскими. Позже несколько раз путешествовала по России. И всегда надеялась, что появится шанс написать книгу, в которой смогу отдать должное русской истории и людям, живущим там, которых я полюбила.