. Миф — это «не первоначальная форма науки или философии, а особый вид мироощущения, специфическое, образное, чувственное,
синкретическое представление о явлениях природы и общественной жизни, самая древняя форма общественного сознания»
[45]. Сущность мифа «не в объяснении, а в объективировании субъективного (коллективно-бессознательного) переживания и впечатления, при котором порождения фантазии как результат этого объективирования принимаются за подлинную реальность внешнего мира. В мифологическом отождествлении субъективного и объективного кроется источник наблюдаемого в мифическом сознании единства субъективного образа и объективного явления, неразличения субъекта и объекта»
[46]. Неразличение естественного и сверхъестественного, вещи и идеи и отличает мифологию от религии. А раз не выделяется сверхъестественное, то нет нужды верить в него. «В мифическом сознании нет проблемы веры и неверия, оно не различает веру и знание и существует до осмысления их противоположности»
[47]. Именно последнее соображение нам кажется наиболее примечательным в труде Ф.Х. Кессиди. Но недоумение вызывает такой пассаж, как: «миф приписывает каждой вещи свойства всех других вещей. Первобытный человек не видит и не осознаёт различия между явлениями природы и живыми существами (животными или человеком); он их отождествляет»
[48]. Что же, для первобытного человека нет никакой разницы между, скажем, лягушкой и радугой, камнем и огнём, «божьим даром и яичницей»? Не понятны причины «объективирования субъективного». (Правда, намёк на «коллективно-бессознательное» отсылает нас к К.Г. Юнгу, чьё учение об архетипах столь же многозначительно, сколь и туманно). Более последовательную попытку объяснить механизм этого явления (т. е. пресловутого «объективирования») предпринял следующий автор.
Филолог-скандинавист М. И. Стеблин-Каменский свою трактовку мифа приводит, опираясь на конкретный материал эддической (т. е. древнескандинавской) мифологии. Правда, точной дефиниции понятий «мифология» и «религия» он не даёт, хотя и определяет религию как веру в богов[49]. Мифология, с его точки зрения, это предпосылка возникновения религии, ибо сама вера в богов обязана своим существованием мифотворчеству. Религия же это не только вера, но и культ, поклонение божествам. «Таким образом, если мифотворчество было проявлением творческих потенций человека, то есть лучшего в нём, то религия, была, наоборот, проявлением худшего в нём — тенденции к низкопоклонству перед тем, кто представлялся ему могущественнее его»