. «Многочисленные параллели полесскому обычаю перебрасывания яйца через дом во время града, правда, не всегда прямые, находим в сербской этнокультурной области»
[432]. Так же поступали чехи, защищая дом от молнии
[433]. Восточные славяне тушили пожар от молнии, бросая в пламя пасхальные или сырые яйца
[434]. В.И. Даль отмечал: «Если яйцо, коим кто впервые похристосовался у заутрени, перекинуть через пожар, то он погаснет»
[435].
Если принять мысль о символическом уподоблении яйца солнцу, то у нас налицо будет сюжет о борьбе солнца с тучами, градом, молниями. Действительно, нетрудно представить, что в народном сознании солнце и дождь, гроза (а значит, наверное, бог солнца и бог-громовержец) были антагонистами. Думается, для А.Н. Афанасьева этого было бы совершенно достаточно, чтобы объявить яйцо символом солнца. Но и современная наука поддерживает идею о борьбе божеств солнца и грозы в индоевропейской мифологии[436]. Позволим себе вкратце пересказать соображения В.В. Иванова на этот счёт. По его мнению, включение солнца в пантеон в качестве главного божества или одного из двух главных божеств (чаще всего солнца и грозы) является существенным отличием развитых солярных мифов от архаических. Солнце часто уподоблялось колесу, и, что очень интересно, в мифах о колесе солнца обнаруживается соперничество двух божеств, а именно — солнца и грозы. Ж. Дюмезиль на материалах «Ригведы» (где, отмечает В.В. Иванов, соответствующий индоарийский солярный миф представлен уже лишь фрагментарно) восстанавливает древний мотив соперничества двух божеств — Индры (бога грозы) и Сурьи (вед. sürya, «солнце»). В сражении Индра одержал победу, овладев одним из колёс колесницы бога солнца[437].
Впрочем, воздержимся здесь от чересчур далеко идущих выводов, отметим лишь то, что сопоставление яйца с солнцем не выглядит наивным и имеет под собой основания. Подобная мифологическая связь хорошо объясняет бросающийся в глаза факт фигурирования яйца (как ритуального предмета) во многих весенних обрядовых действий у славян.
С солярной тематикой интересно попытаться соотнести и такой предмет обихода как печь. Как отмечал Н.И. Толстой «отчетливо прослеживается магическая связь: печь, жарить (на печи) → печь, припекать, жарить (о солнце), откуда впоследствии развивается представление о печи и печной утвари как символических заместителях солнца, жары и бездождья»[438]. «Восточнославянские свидетельства… отражают древнейшую магическую связь печь (*pekti) ^ засуха (полесск. спёка), которая прослеживается и в некоторых запретах, связанных с дождём, например в запрете печь хлеб на Благовещение, чтобы не вызвать засуху»