Определённо, его учили драться, в том числе и на кулаках. Но драка была проиграна в тот же момент, что и словесная перепалка. Рослый летел на обидчика, как бык, и, как бык, в порыве ярости врезавшийся в стену, врезался подбородком в кулак жреца Матери и рухнул на пол. Матриархист же невозмутимо вернулся к себе за стол.
– Не убил? – мрачно спросил спутник рослого, поднимаясь из-за стола и приближаясь к поверженному, который не подавал никаких признаков жизни.
– Нет. Но челюсть, кажется, сломал.
– Может, он хоть какое-то время будет помалкивать? – проворчал пухлый, усаживаясь за стол с обидчиком своего спутника. – За последнюю неделю раза четыре за меч хватался, я его едва сдерживал. Хоть кто-то решился ему зубы пообломать. За это и, конечно же, за оскорбление, которое нанёс этот идиот Матери, а значит, и Единому, я угощу вас его ужином. И его выпивкой.
Матриархист, ухмыляясь, кивнул:
– Приятно пообщаться с умным человеком. Пусть даже твои верования не совпадают с моими.
Жрец Единого пожал плечами.
– Каждому своё. Но от бесплатной еды и выпивки ведь не откажется ни один жрец?
– Вот тут ты прав.
Служанка, вышедшая из кухни с подносом, быстро глянула на валяющегося на полу здоровяка, фыркнула и водрузила поднос на стол к мирно болтающим жрецам.
– Деньги, надеюсь, у тебя? – спросила она у толстого.
Тот в ответ благодушно улыбнулся и вытащил из кошелька серебряник.
– Еще кувшин вина, красавица.
– Как хочешь, папаша. Только вот этого с прохода уберите, уж будьте так добры. И дня не было, Халз, чтобы ты пьяный не набил здесь кому-нибудь морду.
– Он сам напросился, – развёл руками жрец Матери.
– Слышала я, слышала, – фыркнула служанка и, забрав монету, ушла на кухню.
Толстяк и Халз стукнулись кружками с грогом и припали к ним, не торопясь выполнять просьбу служанки. Пожилой матриархист, встрепенувшийся лишь для того, чтобы выпить вино, опять опустил голову.
– А что за история с этими двумя пропавшими жрецами? – спросил Халз, утирая рот ладонью.
– Не очень хорошая история, – вздохнул толстяк. – Двое жрецов отправились проповедовать на юг и пропали. Никто не может их найти. И теперь с проповедниками отряжают в дорогу вот таких, – он презрительно мотнул головой в сторону лежащего, – молодых да с мечами. Для безопасности, как они говорят. Не знаю, кому-то, может, и повезло, но я с этим задирой натерпелся. Что ни место, всё пытается затеять драку. И не дай Единый, если кого рядом вооружённого увидит, всё, сразу нужно подраться.
– И что же, неужто он первый раз в морду получил?
Толстяк поморщился.