Немедленно все повернули назад; началась преступная шумиха на мотив все ляжем костьми, но через несколько дней все это лопнуло и началось, собственно говоря, малоорганизованное стихийное бегство на восток.
К первому челябинскому преступлению генерала Сахарова прибавилось второе омское (не считая мелких промежуточных).
Сообщают, что между Омском и Новониколаевском брошено в пути 37 эшелонов с людьми, женщинами и детьми и что в Омске оставлено и не могло уехать 11 генералов и две тысячи офицеров.
Получили по телеграфу воззвание к сибирскому населению от командира Сибирского корпуса[1912] Пепеляева[1913], умоляющего всех подняться на защиту Сибири от большевиков. Поздновато. Очень уже наатаманили, к чему и Его послереволюционное Превосходительство приложил свою руку.
Приходил председатель Биржевого комитета с сетованиями, что первая партия хлопка продана какой-то жульнической компании. Жалко Розанова и как человека, и как старшего представителя государственной власти; мне думается, что он сам безупречен, а обстановка такова, что все валят на него.
Старые владивостокцы плачут мне в жилет, не учитывая, что теперь не прежние времена и что я бессилен очистить атмосферу.
Известия о Сучанских событиях вполне подтвердились: к партизанам ушло около двухсот стрелков с винтовками, несколькими пулеметами и порядочным запасом патронов. Доложил Розанову, что продолжение держания на отлете отдельных рот современного состава и качества будет равносильно снабжению большевиков людьми, оружием и патронами. По моему мнению, не надо стараться объять необъятное; мы должны собраться по полкам, не пожалеть денег на обстановку казарм, на обмундирование и довольствие и привлечь в полки все остатки сохранившегося еще старого офицерства.
Приехал опять Хрещатицкий; ему официально объявлено, что мы его не признаем и никаких его формирований в пределах округа не допустим.
Заодно намекнул ему о необходимости произвести поверку старой отчетности по формированию и содержанию Раздольненских частей; смутился и быстро ретировался.
5 декабря. Послал Бурлину шифрованную телеграмму, рекомендуя получить широкие полномочия по обузданию многочисленных местных контрразведок, разведших невероятную нравственную грязь, разлагающих своих чинов и насаждаюших всюду самые подлые и гнусные формы внутреннего шпионажа.
Вошел в острый конфликт с японским штабом; когда я сообщил им об уходе к партизанам Сучанской роты, то ввиду важности Сучанского района просил его занять частями, находящимися в распоряжении союзного командования.