– Я думаю, это право истицы – квалифицировать ваше к ней обращение на протяжении пяти лет брака сообразно пережитому.
– Возражаю, Ваша честь! Квалифицирование – задача суда, но никак не сторон, – раздался звучный голос Закревского, который до этого весьма неслабо прошелся вдвоем с ответчиком по количеству пережитого последним за эти пять лет – он был в ударе. История совместной жизни Каргиных, а особенно ее финала, вышла у него виртуозно. Во всяком случае, о том, как Вероника изменила своему несчастному мужу с его же партнером по бизнесу, теперь знали все присутствующие в зале суда. Сама Ника слушала с видимым любопытством – для нее и старался. Она подперла кулачком подбородок, и ее локоны неожиданно черного цвета с баклажанным оттенком (когда успевает только?) вились по белоснежной коже плеча.
– Возражение принято, – отозвалась судья, с садистским наслаждением наблюдавшая за происходящим. Дела Закревского она смотрела как реалити-шоу. Поправила на носу очки и обратилась к Самородовой: – У вас есть еще что-нибудь по существу?
– Нет, Ваша честь, – сникла Мария Витальевна.
– Зато у меня есть! – хладнокровно отозвался Каргин. Закревский напрягся и бросил на него предостерегающий взгляд, но было поздно. Тот вынул из кармана конверт. – О каком моральном ущербе с ее стороны может идти речь, если вот эта фотосессия упекла меня в больницу с микроинсультом в прошлом году?
Он высыпал фото на стол.
– Есть желание посмотреть? – полюбопытствовал он и повернулся к жене: – Желаете ознакомиться?
– Надеюсь, ты заказывал профессионального фотографа? – Вероника протянула руку за фотографиями.
– На какого у Зубова денег хватило, – оскалился Каргин. – Фотки – его заказ, не мой. Хотел в желтую газетенку продать. Кстати, вопрос, а девочку ты заказывала?
– Ну не ты же! – она внимательно присматривалась к фотографиям.
– Учитывая, что пять лет ты жила за мой счет, можно считать, что я косвенно приложил к этому руку. Нравится? Я их у Зубова в последний момент перехватил. Мне довольно того, что он трахал мою жену во все дыры. Но чтобы это еще потом в газете печатали – все-таки перебор.
– Возражение! – пискнула Мария Витальевна. – Господин Каргин оскорбляет моего клиента.
– Возражение принято! Господин Каргин, прошу вас быть более сдержанным в выражениях, иначе мне придется удалить вас из зала суда.
Закревский молчал, едва поспевая за происходящим. Вернее, поспевал бы в любом другом случае. Но сейчас завис. Завис над фотографией, которая как-то сама оказалась в его руках. Ника… еще блондинка… целовалась с такой же самой блондинкой, чем-то немного на нее смахивающей. Будто нарочно похожую подбирала. При этом она держала рукой член мужика, распластанного на софе и подогнувшего одну ногу, на которую опиралась спиной Вероника.