Я слышал четкий выстрел. Я чувствовал как пороховые газы ударили мне в лицо. Я ощутил давление пули на висок. Но не более. Время словно остановилось. А я оставался жив.
Мои друзья стояли так же, замерев, глядя на меня. Их нелепые испуганные выражения лиц развеселили меня. Мне вдруг стало весело. Какая же глупость! Вышибить самому себе мозги!
Выстрел произошел. Но почему я еще не мертв? Почему остановилось время?
Я осторожно отодвинул голову от револьвера и заглянул в самое дуло. Там виднелся округлый кончик пули. Он не застрял. Он просто замер, будто все вокруг поставили на паузу. Капелька солнца блестела на кончике свинца, красиво, завораживающе.
Что происходит?
«Слишком рано, — вновь прошипела Смерть. — Наступит время и я обязательно заберу тебя к себе. Но не сегодня».
«Почему?» — только и смог подумать я.
«Для осуществления одного моего замысла», — ответила Смерть.
«Какого?»
Смерть не ответила.
«Ну вот, опять меня используют для каких-то своих целей», — злобно подумал я и вдруг почувствовал как рука с оружием сама собой отклоняется в сторону, словно ее оттянула инородная сила, уводя траекторию полета пули выше головы.
«Еще не время», — прошелестел в ушах ветер…
…и все ожило.
Грохот. Вскрик Андрея. Удивленный взгляд Елисея.
— Чтоб тебя! — только и смог выдавить Андрей.
Хмель как рукой сняло. Я протрезвел разом и только смотрел на револьвер в руке. В ушах от выстрела звенело.
— Промахнулся… — выдохнул Елисей, не веря собственным глазам. — Промахнулся!
«Помогли промахнуться», — подумал я.
Меня вдруг ударил мандраж, начало трясти, ноги едва не подкосились. Я облизнул пересохшие губы, оглянул друзей.
— Вот видишь, — спокойно произнес Бартынов, забирая у меня оружие. — Даже пуля тебя не берет. Или ты супермазила!
— Ты сумасшедший! — закричал Андрей. — Зачем вообще достал оружие?! А если бы он себя… того…
— Кому суждено умереть от…
— Да задрал ты со своей философией! Псих!
— Ребята, — позвал всех Елисей. — Пора валить — выстрел уже слышали городовые, наверняка сюда наряд направили. Ничего хорошего можно не ждать, могут и со школы погнать.
— Бежим! — выдохнул я и рванул.
Сзади раздался свисток, потом старческий голос городового покричал:
— Стоять, бездельники! А ну стоять! Ух, я вам намылю шеи!
Мы драпали через дворы и смеялись в голос. Этот смех был нервным, но с помощью него мы высвобождали тот груз и напряжение, которые пережили за считанные минуты.
Когда от погони удалось оторваться, мы остановились перевести дыхание.
— Вы отличные парни! — произнес Бартынов, обнимая нас. — Давно я так не ощущал Праздник! Кипение в душе! Чудесно! Просто чудесно! Вся меланхолия прочь, жизнь бурлит в жилах! Обязательно еще раз устроим такой Праздник!