И они часто целуются. Даже слишком часто.
Первое время было сложно видеть их фото, особенно те, где они демонстрируют свою неземную любовь. Но со временем привыкла: человек — существо живучее, ко всему привыкает. К чему-то быстро, к чему-то медленно, но всегда находит способ выжить.
Можно ещё, конечно, строго-настрого запретить себе не то, что смотреть, а даже интересоваться их благополучной жизнью, но… Дамиен — единственный близкий мне человек, оставшийся в живых. Мы не можем встречаться, поэтому всемирная сеть — единственная нить, связывающая меня с братом.
На углу Пайн-стрит и 5-той авеню нос к носу сталкиваюсь, с кем бы вы думали?
С Крисом!
Увидев меня, он оторопел, как будто не был рад встрече, но затем вовремя спохватился, расплылся в улыбке, рассыпался в комплиментах. Заметив Elysian Cafe на углу, предложил зайти:
— Была здесь когда-нибудь?
— Нет, — признаюсь.
— О! Это зря! Тут подают лучший каппучино с корицей и шоколадом в даунтауне! А ещё пончики, печенье с шоколадной крошкой и бутерброды с гренками, поджаренными на огне, а не в тостере!
— Круто! — улыбаюсь ему, памятуя о том, как сильно сокрушалась, что когда-то выбрала не его.
Мы входим, занимаем столик у окна, Крис галантно помогает мне раздеться. Заметив мой живот, обтянутый трикотажным свитером, он поднимает брови:
— Ты… — не может найти слов. — Поздравляю!
— Спасибо! — мне приятен его взгляд.
— Будущий отец, наверное, непомерно счастлив! — выпаливает, растянув рот в улыбке до ушей.
— У нас нет отца, — спокойно заявляю.
Улыбка мгновенно гаснет. Крис выглядит странным. Не просто озадаченным, а словно подавленным, разочарованным.
— Мне жаль… — начинает.
— О, нет! Что ты! — спешу его успокоить. — Всё нормально! Это мой осознанный, взвешенный шаг. И я рада, что всё сложилось именно так, а не иначе.
Да, я действительно этому рада, потому что, памятуя о своём болезненном отвращении ко всему мужскому, скорее всего, осталась бы не просто старой девой, но и жалким одиночеством. Всё, что мне светило бы — завести кота, но Бог сжалился и подарил ребёнка. Ребёнка от любимого мужчины.
Крис вскоре меняет тему, мы говорим о его работе — он актёр, снимается в кино и часто работает с Дамиеном. Он много рассказывает курьёзных историй, приключающихся на съёмочной площадке, но с его лица не сходит печаль. Спустя час мы расходимся, Крис помогает мне одеться и уже на выходе задаёт вопрос, который, наверное, я ждала, но так не хотела услышать:
— Ребёнок от НЕГО?
— Не знаю, о ком ты говоришь, — пожимаю плечами, стараясь не смотреть в его глаза.