— Для кого как, у каждого свои предпочтения, но для меня да — это место одно из любимых дома.
— А не дома?
— А вне дома таких мест тысячи. Я люблю путешествовать.
— В свободное от преподавательства время?
— Точно. В свободное от преподавательства время. Поможешь?
Он протягивает мне коробки с пиццей, а сам вешает на плечи огромный туристический рюкзак. И тут я понимаю, что он действительно меня ждал.
— Что там у тебя?
— Чуть позже покажу, — подмигивает.
— Это сюрприз?
Господи, что это? Я флиртую?
— Ну… можно сказать и так. Вот, переоденься, — протягивает мне пакет.
И я обнаруживаю в нём пару новых кроссовок, шорты и футболку почти моего размера.
— Ничего себе, а ты продуманный… — замечаю ему.
— Всего лишь детали. Прости, ничего дизайнерского в Волмарте не нашлось, — улыбается, расстёгивая рубашку и вынимая из рюкзака джинсы и белую футболку — одежду для себя. — Вон там можно переодеться, — кивает в сторону туалетов.
И всё то время, пока я натягиваю на себя шорты, футболку и кроссовки с носками, упорная улыбочка никак не хочет покидать мой бесстыжий рот.
Насыпная обустроенная дорожка для любителей хайкинга ведёт к маяку, по пути несколько раз предлагая свернуть на Ленивый луг. Но мы же не как все: очень скоро цивилизация остаётся за нашими спинами и плотными зарослями кустов — мы на потайной узенькой, почти заросшей папоротником дорожке, ведущей неизвестно куда.
Плечи и руки — это все что я вижу. Интересно, с каких пор художники родятся такими плечистыми? И рукастыми?
Ансель сворачивает с дорожки, я прыгаю по каменным выступам вслед за ним, но теперь уже с куда большим энтузиазмом, потому что кустарника больше нет, и сквозь ветви елей и сосен уже виден залив.
Мой спутник протягивает свою крепкую руку и помогает взобраться на довольно просторный, плоский выступ скалистого берега. За нами непроходимый гутой лес, под нами — нагретый солнцем камень, перед нами — кажущееся бесконечным серо-голубое море, утонувшее в молочной полуденной дымке. Я вижу маяк — бело-красное строение на вершине соседствующего с нами выступа.
— Отсюда его видно лучше всего. Как тебе?
У меня нет слов — захлестнули эмоции:
— Столько лет… с самого рождения живу в этом городе и даже не подозревала, что такая красота тихо существует у меня под боком…
Ансель улыбается. И не просто улыбается — на его лице написана самая настоящая, искренняя, почти детская радость. Он раскрывает свой гигантский рюкзак, вынимает упаковку банок с кока-колой и вручает мне. Вслед за провиантом из чудо-сумки извлекается папка-планшет и карандаш.