– Забавно. У нас, в Русском царстве, шел аналогичный процесс. Мордовских панков, к примеру, если они крестились, тоже признавали наследственными князьями, хотя до того они были выборными родовыми старейшинами. Наша церковь Риму не подчинялась, так что дать или не дать титул – зависело только от царя.
– Вот-вот, – то ли согласился, то ли опровергнул меня майор. – Когда объединился Уэльс в одиннадцатом веке, то признанный королевский титул уже полностью стал зависеть от римского папы, а тот держал в то время руку англосаксов. Так и остались наши правители князьями. Ну а байку про Эдуарда и о том, как он обманул наших ригов, завладев титулом принца Уэльского для своего сына, вы, наверное, знаете.
Я утвердительно кивнул.
– Здесь, на Новой Земле, – продолжил майор-барон-лэрд, вяло ковыряя вилкой в своей тарелке, – у нас оказалось всего три потомка средневековых валлийских князей. Двое, правда, по бастардной[222] линии, хотя в Уэльсе на это всегда было плевать. Однако единогласно принцем выбрали Давида, который происходил от князей Гвинеда по прямой линии. Потому что, согласно нами же принятому «Акту о Новом Отечестве», это отечество – монархия, ограниченная парламентом. Князь может назначить министра, но парламент может его сместить, если докажет факт злоупотребления властью и корысть. И в финансовой деятельности все должностные лица отчитываются перед парламентом.
– Парламент профессиональный? – проявил я интерес к местным политическим реалиям.
– В этом пока нет необходимости. Нас тут не более ста тысяч человек, не считая «неграждан». Палата валлийских общин собирается три раза в год. А вот секретарь парламента – лицо постоянное. Он и готовит все бумаги к сессии.
– Угу… – кивал я, впитывая информацию, – похоже на Речь Посполитую века восемнадцатого. А князь? В чем его главная функция?
– Как и в древности. Он военный вождь при обороне страны и верховный судья. И пока не соберется палата валлийских лэрдов, от этой ноши ему не избавиться. Хорошо хоть торговые споры удалось сместить в палату общин и создать при ней нормальный арбитраж.
– А масонские ложи у вас тут есть? – закинул я крючок.
– Нет. Не сказать, что масонские ложи – как английские, так и шотландские – у нас вне закона, но единственное, что по нашему закону не могут делать масоны на территории княжества, – это ночевать. За первое нарушение – пожизненное изгнание. На второй раз – смертная казнь; правда, с заменой на продажу в рабство в Конфедерацию. За сокрытие принадлежности к ложе – сразу в Конфедерацию.
– Почему так строго?