Ай!
Больно, мать их плесенью!
Палец словно обожгло кислотой. Но я мужественно продолжала держать его на том же месте. Пятно попробовало было переползти на меня, но куда там! Бодренько доползя до середины пальца, оно, такое впечатление, принюхалось – и так же быстро сползло обратно. А потом попыталось удрать из-под руки.
Боится?
Или…
И не давая себе даже минуты на размышление, я накрыла рукой мерзкое пятно.
И взвыла в голос от боли. Было жутко неприятно. Словно рукой попала в концентрированную кислоту. Или что-то еще такое же едкое. Ну да ничего. Справлюсь. И я накрыла второй рукой второе пятно.
Переламывать себя – это просто и ужасно.
Отпусти его, отпусти.
Не добром прошу, и не злом прошу.
Уходи. Навсегда уходи.
Исчезай, растворяйся во мгле.
Тебе нет места на этой земле.
Я не позволю тебе губить людей.
Я все равно сильней.
И сила моя – не от добра и не от зла.
Я сильна, потому что одна стою перед тобой.
Одна – но мои близкие сейчас за мной.
Надеются на меня – и я не могу уйти…
Отпусти его. Отпусти. Я стою на твоем пути.
И вдвоем нам здесь никогда не пройти.
Я шептала первое, что приходило в голову, а сама вела руками по Лешкиной ауре. И накрывала одного «слизняка» за другим. Они бились, пытались сгрудиться в кучу, уползти, но я храбро ловила их – одного за другим – и стискивала, что есть силы. Ощущение было такое, словно тискаешь живого слизня.
Проходило несколько минут – и эта гадость растворялась под моими руками. Пальцы щипало, ну да ладно. Не в первый раз. Справлюсь.
Убирайся прочь. Проливайся в ночь.
Грязным дождем, в любой водоем…
Убирайся прочь! Не тревожь никого.
Ни меня, ни его. Прочь.
Никто не сможет тебе помочь.
Я сильней. Ядовитее сотни змей.
Страшнее дрожи земли.
Смертоноснее, чем ураган вдали.
Это – только моя борьба.
Ради тех, кто должен любить.
Смеяться, радоваться, просто жить.
Навсегда уходи. Навсегда – уходи.
Слова как-то помогали. Здесь все – помогало мне. Я шептала – и отзывался воздух, шелестела трава, водили ветками деревья, щедро делясь со мной силой. И становилось спокойно и уютно. Даже когда руки огнем горели. Здесь я – дома.
Сколько прошло времени? Много? Мало?
Я не знала.
Но зато Лешка был чист, как свежевыпавший снег. И я кое-как потянула его обратно в реальность.
Безумно хотелось остаться на поляне. Лечь прямо в высокую траву, глядеть, как колышутся под ветром солнечные головки одуванчиков – и ничего не делать. Ни о чем не думать. Но я знала – нельзя. Сейчас я потратила много сил. Если я останусь здесь, восстановление пойдет намного медленнее. А если я приползу сюда вконец израненной и ослабленной – это меня просто убьет.