– «Москва–Воронеж» – хрен догонишь! – подытожил я и добавил уважительно, поворачиваясь лицом к проводнице:
– Альберт Эйнштейн.
– Закира Шихановна, – машинально откликнулась она и улыбнулась. – Эстонец, что ли?
Почему я почувствовал море? Видимо, потому что бескрайние степи мне всегда казались изнанкой морских просторов. На протяжении всего горизонта ничего, кроме солнца и неба. Только тут появляются мысли о бесконечности и связи твоего Эго с Вселенной. Закира Шихановна, безусловно, являлась дочерью степей – раскосые глаза, на удивление большие, а потому почти круглые, скуластое и смуглое лицо… На какие глубины океана опускаются потопленные корабли и полетевшие за борт матросы? Есть ли спасение от притягивающей темноты бездны, в которой пляшут морские дьяволы, грозя трезубцами и обнажая острые зубы, а рядом смеются русалки? Именно это я увидел в черных глазах кочевницы. Морские ассоциации возникли еще и потому, что она сказала: «Эстонец, что ли?»
– Кто эстонец? – мы бесцеремонно разглядывали друг друга. Она – с апломбом опытной женщины, я – с энергичностью молодого жеребца, рвущегося из загона топтать и топтать вольные степи! Мне показалось, что я читаю ее мысли. Прямо как Иван Григорьевич читал мои! Я хороший ученик или это последствия употребления «бойковки»? Закира Шихановна откровенно выставляла мне плюсы и минусы: высокий, стройный, широк в плечах – плюс; молод и неопытен – минус; гитара за спиной – плюс; лицо испуганное – минус; тембр голоса приятный – плюс; пахнет потом – минус. В свою очередь, я ощупывал ее взглядом, скользя по выпуклостям, юбке, обтягивающей плотные бедра. И ставил сплошные плюсы. Единственный минус – она старше меня на 10–15 лет.
– Ты – эстонец. Имя у тебя странное – Альберт, – сразу на «ты» и слегка охрипшим голосом, как перед… – Ты же так представился?
– Нет, – …как перед близостью. – Я – Олег. А Альберт – это… Эйнштейн. Великий ученый.
– А… – томно протянула она. – А Олег – великий музыкант?
Что ответить? Я покраснел, засмущавшись. Один–ноль в пользу проводницы. Мое смущение ей ужасно понравилось, Закира Шихановна засмеялась и протянула руку, показывая жестом, мол, билет надо предъявить. Достал. Сначала один, потом – второй. Это произвело впечатление. Пока ничья. Один – один.
– Ты уверен, что сел на тот поезд? – смеются ее глаза.
– Да, уверен. Тут такая история…
Закира Шихановна изучила билеты и опять засмеялась:
– У тебя билеты на завтрашнее число. Оба!
После регистрации в ЗАГСе всех родственников, друзей и гостей усадили в два «Икаруса», три УАЗика, четыре «Волги» и пять «Жигулей». Возглавляла свадебную процессию «Волга» с двумя большими обручальными кольцами на крыше. Весь транспорт, кроме «Жигулей», принадлежал колхозу «Солнечный», директором которого был тесть Александра Нетленного – Борис Николаевич Пыльцин. Лет пятнадцать-двадцать назад, после окончания сельскохозяйственного института, он работал сначала агрономом, а потом главным агрономом этого колхоза. В те времена Первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев, нахватавшись в Америке вредных агропромышленных идей, заставил всю страну сеять кукурузу. Борис Николаевич тоже сеял, скрипя зубами. Параллельно сокращались посевы злаков, кукурузу в таких огромных количествах можно было отдавать только на корм скоту…