Нори неплохо ладил с Джероццо де Пильи, своим непосредственным начальником. Ожидалось, что он будет тесно сотрудничать с Брюгге, но на деле отношения двух филиалов не отличались сердечностью. По словам Нори, «наши» в Брюгге не уделяли должного внимания его поручениям и плохо обслуживали его филиал. Анджело Тани, жаловался Нори, не любит признавать свои ошибки, и «у него на поясе всегда висят ножницы», которыми он отсекает любую критику. Его правая рука, Томмазо Портинари, также обидчив и «сразу впадает в гнев». Кроме того, Нори утверждал, что на Брюгге постоянно висит задолженность примерно в 2 тыс. ф. ст. из-за тратт и покупок английской шерсти. Можно с уверенностью предположить, что шерсть покупалась для того, чтобы расплатиться по счетам в Италии.
К радости Нори, 25 марта 1454 г., когда Джероццо де Пильи еще находился в Брюгге, коммандитное товарищество преобразовали в обычное товарищество. Изменения не коснулись ни инвестированного капитала, ни распределения прибыли. Соглашение было рассчитано на 4 года, срок его действия заканчивался 24 марта 1458 г. Единственное изменение связано с названием компании, которая стала именоваться «Пьеро де Медичи, Джероццо де Пильи и компания из Лондона». Вероятно, тогда лондонский филиал еще приносил прибыль. Однако с началом Войны Алой и Белой розы прибыль исчезла: война оказала неблагоприятное действие на деловую конъюнктуру и сильно сократила количество клиентов Банка Медичи в обоих лагерях.
Эдуард IV, узурпатор, не мог себе позволить восстанавливать против себя общественное мнение или пренебрегать коммерческими интересами, игравшими такую важную роль и в Сити, и в парламенте. Чтобы умиротворить английских купцов и сукновалов, ему пришлось дать согласие на закон 1463 г., в котором, под предлогом борьбы с «праздностью», иностранцам запрещалось скупать английскую шерсть. Кроме того, иностранным гражданам, в том числе натурализовавшимся, запрещалось доставлять шерсть в любое место, кроме Кале. Тем самым отменялась лицензионная система. Но Эдуарду IV нужны были все деньги, какие он мог наскрести. Хотя закон 1463 г. он не отменял, на следующий год ему удалось вставить еще в один закон небольшой пункт, который исключал шерсть из государственного регулирования, если она «выходит из наших владений через Гибралтар». Таким образом, лицензионная система была восстановлена в прежнем виде. По сути Эдуард IV по-прежнему выдавал экспортные лицензии, просто, видимо, не так щедро, как раньше.
Для того чтобы получить драгоценное разрешение на вывоз шерсти, Симоне Нори и в большей степени его преемник, Герардо ди Бернардо Канигьяни (1424–1484), вынуждены были все больше и больше давать ему в долг. Вскоре убытки начали расти, а оборотный капитал оказался замороженным из-за кредитов, что наносило еще больше ущерба рентабельности.