– А вы действительно верите…
– Я ни во что не верю, пока у меня нет доказательств. Только одно маленькое доказательство сможет меня убедить…
Он взял телефонную трубку и позвонил инспектору Джеппу в Скотленд-Ярд. И уже через двадцать минут мы стояли перед столом, на который была выложена небольшая горка разной мелочи – содержимое карманов убитого. Носовой платок, куча мелких монет, записная книжка с тремя фунтами и десятью шиллингами, пара каких-то счетов и потертый мгновенный снимок Маргариты Клэйтон. Здесь же были перочинный нож, золотой карандаш и какой-то сложный деревянный инструмент.
Именно за него и ухватился Пуаро. Он развинтил его, и из него выпало несколько небольших лезвий.
– Вот видите, Гастингс, – буравчик со всеми причиндалами. Такой штукой провертеть несколько отверстий в сундуке не составит никакого труда.
– Вы о тех отверстиях, которые мы видели?
– Вот именно.
– То есть вы хотите сказать, что их провертел сам Клэйтон?
– Mais, oui – mais, oui![27] И о чем вы думаете, глядя на эти отверстия? Они сделаны не для того, чтобы подглядывать, – ведь проделаны они в задней стенке. Тогда для чего они? Может быть, для воздуха? Но вертеть дырки для доступа воздуха к трупу вы наверняка не будете, так что сделаны они явно не убийцей. В голову приходит только одна вещь – и она единственно правильная, – что мужчина собирался в этом сундуке спрятаться. И как только мы принимаем эту гипотезу, все становится на свои места. Мистер Клэйтон ревнует свою супругу к Ричу. И он разыгрывает старую как мир пьесу о том, что ему необходимо уехать. Видит, как Рич выходит из дома; получает доступ в его квартиру и остается в одиночестве, чтобы якобы написать записку, а вместо этого быстро прокручивает дырки и прячется в сундук. Ведь тем же вечером в квартиру придет его супруга. Может быть, Рич попытается сделать так, чтобы остальные побыстрее ушли, или, может быть, она задержится после того, как все уйдут, или притворится, что уходит вместе с ними, а потом вернется?.. Что бы ни случилось, Клэйтон будет об этом знать. И это окажется лучше, чем та жуткая неизвестность, в которой он живет все последнее время.
– Но это значит, что Рич убил его после того, как все остальные разошлись. А доктор говорит, что это невозможно.
– Вот именно! Теперь вы понимаете, Гастингс, что убить его он должен был во время вечеринки.
– Но в комнате было полно народа!
– И это тоже правильно, – мрачно согласился со мной Пуаро. – «В комнате было полно народа…» Какое алиби! Какое хладнокровие! Какие нервы! Какая дерзость!