Когда звезда Лилианы погасла, Зоя решила, что теперь навсегда обречена сражаться со штормовым морем жизни в одиночестве. Что если уж ей повезло хоть раз в жизни быть любимой, о большем нельзя и мечтать. По крайней мере, так она себе говорила.
– Я не смогу справиться с этим в одиночку, Николай.
– Я буду рядом.
– Как мой советник?
– Если пожелаешь.
Она не хотела спрашивать. Гордость запрещала ей. Но эта чертова гордость уже и так ей дорогого стоила. Она отвела глаза.
– А если… если я пожелаю большего?
Она почувствовала, как его пальцы коснулись ее подбородка, поворачивая голову. В горле внезапно встал болезненный ком. Зоя заставила себя встретиться с ним взглядом. В таком свете его ореховые глаза казались почти золотыми.
– Тогда я с радостью стану твоим принцем, консортом, демоном, кем угодно.
– Ты вскоре возненавидишь меня. Я слишком резкая. Злобная. Желчная.
– Ты именно такая, но это далеко не все, Зоя. Наш народ полюбит тебя не вопреки твоей жесткости, а благодаря ей. Благодаря тому, что ты проявляла милосердие в сложнейшие времена. Благодаря тому, что мы знаем: если придет беда, ты не отступишь. Дай нам этот шанс.
Любовь. Слово, не предназначенное для таких, как она.
– Я не знаю, как поверить тебе, – беспомощно призналась она.
– А что, если я скажу, что мне невыносима мысль о расставании с тобой?
Улыбка тронула ее губы.
– Я скажу, что ты лжец. И что подобные заявления могут впечатлить разве что романтичных дурочек. – Она подняла руку и позволила пальцам скользнуть по контурам его прекрасного лица. Он закрыл глаза. – Мы пойдем дальше вместе, я и ты. Если я не буду справляться с ролью королевы, ты придумаешь, как это исправить и спасти нашу страну. Ты позаботишься об укрытии для таких, как я. Ты будешь идти вперед, и сражаться насмерть, и отпускать свои ужасные шуточки, пока не сделаешь все то, что обещал сделать. Полагаю, именно за это я тебя и люблю.
Его глаза распахнулись, а лицо осветила широчайшая улыбка.
– Святые, скажи это еще раз.
– Не скажу.
– Ты должна.
– Я – королева. И должна делать только то, чего мне бы хотелось.
– А тебе не хотелось бы поцеловать меня?
Хотелось. И она поцеловала, притянув его к себе, чувствуя покалывание щетины на его щеках, мягкость завитков его волос, прячущихся за ушами, и наконец, после всех этих бесконечных дней ожидания, его остроумный, блестящий, идеальный рот. Их окутала тишина, и в голове Зои не осталось ни страхов, ни тревог, лишь ощущение его теплых губ.
Когда поцелуй закончился, он прижался лбом к ее лбу.
– Ты же понимаешь, что сейчас назвала себя королевой? А значит, ты согласна.