».
Между тем, Бисмарк не получает из Берлина ни слова, т.е. ему с Вильгельмштрассе не пишут ничего. Там его не любят и ведут себя так, как будто он совершенно не существует. Одним словом, он проводит политику на свой страх и риск. Так называемым домом он здесь не занимается, жалуется постоянно на дороговизну, встречается с людьми мало, встает в 11 или 11½, сидит целый день в зеленом халате, не делает никаких движений, выпивает все больше и бранит Австрию[861].
Последнее, я нахожу, сейчас совершенно ненужным, поскольку ситуация там, в Вене, становится все хуже с каждым мгновением. Кого Бог хочет наказать, того поражает он глупостью[862], и мертвые скачут быстро[863]. Нигде нет развития, нигде нет доверия, нигде нет удовлетворенности. В армии очень плохие настроения. Недавно — но это только между нами — двести австрийских офицеров сообщили о своем переходе в прусскую армию, но все же отказались!! В 1859 г. в северной Германии обращалось значительное количество австрийских государственных ценных бумаг, тогда говорили о 200 миллионах гульденов. Сейчас же их число там незначительно. Они почти все переместились в Голландию. Как известно, голландцы любят высокий процент, и приобретают с удовольствием бумаги, которые ценятся невысоко; они думают, что эти бумаги вновь вырастут в цене, как, например, испанские или те же австрийские, но раньше. Только этого теперь не случится. Я вижу в Австрии теперь банкрота и полный распад.
Через несколько дней Крой отправляется в отпуск на два или три месяца. Сольмс II не приедет, поэтому я буду тут сражаться с делами сам.
Ст. Петербург. 29 / 17 ноября 1860
В отношении железных дорог — пока ничего нового. Так как целый ряд ранее спроектированных линий был уже сдан, Коллиньон отправил в отставку большое число чиновников, но имеет все еще большой избыток в них. Когда же пруссаки, наконец, перестанут направлять свои взоры в сторону ошибочно предполагаемой богатой России! Удовлетворительную должность я теперь встречаю вообще слишком редко. Но, по сравнению с этим, сколько же жалоб! Недавно снова четыреста несчастных горняков в Грушевске, которые стоят нам и времени, и денег[864].
В главном комитете по крестьянскому делу, в котором после болезни Орлова председательствует великий князь Константин, кипит большая работа. Ежедневные заседания. Но все укутано непроглядной пеленой настолько, что даже сам Бреверн мне ничего не смог сообщить. Лишь интриги и придирки. Издали приправляет перцем «Колокол» Герцена. В начале следующего года все дело поступит в Государственный совет. В первые месяцы 1861 г. будет опубликован указ; я знаю, что Государственный печатный двор готовит уже оборудование, чтобы можно было в течение трех недель напечатать миллион экземпляров. Главный мастер в расширенном крестьянском комитете — Чевкин, так как он высказывает самые либеральные идеи и тем самым недавно завоевал расположение императора, который не доверяет Милютину