.
Поскольку такого человека нет, должны сработать волшебные слова: конституция и «мир»! Первое слово рождено на западе с его различными условиями жизни и его иным развитием; старорусский «мир» получает внезапно пропагандистское звучание. И если западноевропейская конституция не подходит все еще азиатской России, то общинная земля, это подавление любого прогресса, это содействие лени, еще менее — Западу. В любом случае из этого вырастит социалистический культ.
Кавур сказал одному российскому дипломату: «то же количество земли, которое вы даете каждому из своих крестьян, более опасно для нас, чем все ваши армии».
Если посмотреть на здешнюю бессмысленную суету, мне приходят на ум две басни замечательного Крылова[1062]: преступница, Щука, была приговорена высоким трибуналом — Козлом и Ослом — к смертной казни через повешенье. Но тут пришла Лиса, которой приписывали гастрономическую предрасположенность к Щуке: «Что, лишь повесить. Уж, нет, паршивку — утопить!» В итоге — Щуку бросили в воду[1063].
Вторая: в горах преследовал Лев Серну; в прыжке преодолела та ущелье. Лев мешкает. Совет Лисы: «Храбрец, ты можешь сей прыжок осилить! Такой совет могу тебе, мой друг, я выдать». Лев прыгнул — ну, и в пропасти разбился — Лиса к жаркому тотчас же спустилась[1064].
Среди обвинителей России, даже если они и тысячу раз правы, к сожалению, очень много Рейнеков[1065] — можно ли доверять русскому Вольтеру[1066], я и не знаю — честные <люди — В.Д.> не рассчитывают на безграничное поверхностное образование, которое здесь господствует. Что же за семена взойдут вскоре! Практические способности? Ни один крестьянский двор, не говоря уже о Российской империи, я бы не хотел передать этим революционерам без моральной устойчивости. В негативном плане каждый ищет возможность перещеголять другого! Для большинства подходит высказывание: глаза голодны, хоть и брюхо сыто.
О том, что истинная филантропия может и должна быть строгой, мы довольно много говорили с тобой, мой дорогой Шлёцер, в отношении воспитания детей, я — как пассивная сторона, ты, который намного старше, — как наиболее активная сторона, а потому я запутаюсь в области, которую ты гораздо лучше понимаешь, чем я.
Доброй ночи, мой дорогой Шлёцер!
13 / 1 июня 1861
Император был встречен аристократией в Москве слишком прохладно; почти никого из дворянства там не было; немногие из них, кто остался, извинялись перед императором за своих товарищей из-за того, что крестьянский вопрос вынудил всех помещиков разъехаться по деревням. «Я бы хотел, чтобы они там навсегда и остались!» — яростно отвечал император. Из внутренних областей империи тревожные сообщения. Революционеров и бунтарей нет, но всеобщее нежелание крестьян работать.