Шлейниц через Теремина настоятельно предложил мне, сопроводить господина ф. Рихтгофена[720] в Японию и Китай, чтобы там заключить договоры! Я сразу же отказался. Плавать три года по океану! Поговорим, дорогой Шлейниц, через три года: сможете ли Вы мне тогда сделать подобное предложение.
Из письма друга Шлёцера Хелльвига, тайного советника посольства в Берлине:
Берлин, 19 сентября 1859
Ваше письмо, мой дорогой друг, я получил вчера... К этому деловому сообщению я хотел бы добавить несколько слов в отношении Вашей персоны. Я рассчитываю при этом не просто на Вашу скромность, но также и на Ваше знание моего характера, т.е. что бы я ни делал, происходит не для того, чтобы вмешиваться, но лишь для того, чтобы способствовать добру.
То, что у Вас были стычки или разногласия с господином ф<он> Бисмарком, я знаю от друга Абекена. Но и господин ф<он> Бисмарк недавно разговаривал со мной об этом, по-видимому, для той цели, чтобы получить разъяснение относительно Вашего характера. Я дал ему его, произведя при этом хорошее впечатление. Теперь я полагаю, что Вам, в сущности, уже ничего не нужно будет делать, кроме как вести себя по отношению к господину ф<он> Бисмарку совершенно простодушно и непредвзято, с забвением всего прежде произошедшего и остерегаться того, чтобы вдруг не вспыхнуть. Мне вполне показалось, он склонен к тому, чтобы вступить с Вами в добрые, дружеские, необходимые для Вашего же блага отношения. Многое, конечно же, зависит от попытки с Вашей стороны считать его доброжелательным начальником и вслед за этим отрегулировать Ваши отношения и рассматривать его приказания лишь с этой точки зрения. Я хотел бы верить, что Вы тогда заживете с ним очень хорошо. Смириться с особенностями руководителя и приспособиться к тому, чтобы от Вас не исходило никаких ненужных столкновений, это в действительности наш жребий.
Одним словом, не сердитесь на меня за мой совет, но храните добрую память о
Вашем друге
Хелльвиге
Суббота, 1 октября
Дорогой брат.
Отправляю тебе в приложении перевод статьи о нашем деде[721].
Я хотел бы вдохнуть хоть глоток немецкого воздуха; сейчас ли? Через две недели возвращается Бисмарк, вместе со своей женой и детьми. Что же тогда будет! В настоящий момент — комедия с Кроем — Il n´est pas Prussien, il est Croyen[722].
Во время недавней праздничной иллюминации я был недалек от того, чтобы погибнуть вместе с Лоэном в давке. В тот вечер Muschicks обратились к императору: «мы будем освобождены?» — на что император ответил: «да, вы будете освобождены, теперь кричите ура!».