, во всем производит путаницу, паша покорился неприятной необходимости написать мне. Я с достоинством ответил, а также по его просьбе дважды отправил ему икру. Он написал мне, что в феврале надеется быть «готовым к переезду». После фиаско Кроя Горчаков начал сближаться со мной. Две недели назад я сообщил ему на балу у Нарышкина, что Бисмарк будет готов к переезду в феврале. Горчаков — он симпатизирует Бисмарку — покачал головой: «Non, non, c´est imposible; il ne peut pas voyager aus mois de février et mars. C´est la mauvaise saison. Il doit se ménager! Dites lui de ma part, qu´il se ménage, dites lui ça
[756]». Я сразу же исполнил это — je me suis acquitté de cette commission importante avec beaucoup de grâce, bien que la commission soit tant soit peu équivoque
[757].
Я работаю с утра и до вечера, поэтому у меня нет ни спокойствия, ни свободного времени для написания писем. Много работы, забот, беготни, совещаний, чтобы обратиться ко мне за советом, доставляет мне большое удовольствие. При этом я думаю денно и нощно, как порядочно уехать отсюда. В Берлине ничего не движется.
То, что моя книга в дополнение ко всему запрещена здесь, ты уже узнал[758]. Безобидный espirit d´escalier[759] здесь лишь возможен.
15 / 3 февраля 1860
Сейчас я все же активно думаю об отпуске, собирается ли Бисмарк возвращаться или нет. С Перпонхером я живу душа в душу. После того как он известил в очень любезной форме меня, а не Кроя о своем прибытии, я приготовил ему изысканно тонкий прием.
Спокойных часов я почти сейчас не имею; я даже чувствую это мгновение, в которое я пишу тебе и в которое настигнет беспокойство. Я предоставил в распоряжение Перпонхеру все свое время, а в силу того, что он очень сдержанный и тактичный, и, кроме того, заядлый любитель прогулок, как и я, знает всю Европу и имеет свое собственное представление о многом, а также курит приятные сигары, то мы весь день проводим вместе.
Пожилую Мейендорф ты узнаешь по следующей истории или, скорее, по десяти словам: она сидит в своих очках за вязанием, Лоэн сидит рядом с ней. Вдруг она спрашивает его с полным спокойствием и непринужденностью: «Вы думаете, Крой уже знает о том, что прибыл Перпонхер?».
Ст. Петербург, 17 / 5 апреля 1860
Безнадежная история с фрау фон Клитцинг[760]. Здесь совсем нет адвокатов. В это никто не верит, но их здесь нет. Как поступают здесь люди, которые ведут процессы? Они сами сюда приходят, хотя и обращаются к «так называемому» адвокату, но сами следят за ходом дела, платят здесь, платят там, посылают в различные бюро, несутся вслед, платят вторично и т.д., и т.д., и выигрывают. Если они всего этого делать не будут, они проиграют. Миссия так не может, тем более что мы уволили нашего юрисконсульта. Таким образом, кто-то должен сюда прибыть, чтобы взять дела в свои руки. Мне очень жаль, что я не могу дать дорогой фрау лучшие рекомендации. Мы все-таки в России: Полуазия.