Штиглиц постепенно предается всеми забвению. Из дипломатического корпуса, который тогда собирался в доме, сюда более никто не приходит, кроме Лоэна, Плессена и меня.
2 июня 1860
Вчера Бисмарк телеграфировал из Ковно, что он рассчитывает прибыть сюда завтра или послезавтра[761]. В таком случае Перпонхер отправится отсюда в следующий четверг. Во вторник, возможно, приедет Солмс из Ганновера, который должен заменить меня, и затем, думаю, самое позднее через две недели смогу уехать я.
Министр финансов провел большие мероприятия: существовавшие до этого кредитные институты — Коммерческий банк, Заемный банк — объединяются в единственный Главный императорский банк[762], все банки в пределах империи организуются как филиальные банки, а на вершине в качестве директора появляется барон Александр Штиглиц! Теперь он стал тайным советником, получит довольно скоро Анну-звезду[763] и теперь он настоящий Tschinownik и l´humble serviteur[764] Гагемейстера и Княжевича, из-за которых он ликвидировал свое дело! Орлов и пожилой Нессельроде оказали на него влияние. В прошлое воскресенье он уже определенно принял это предложение. Он сообщил мне это, оправдываясь, на что я ничего не мог ответить, так как 1. мне нет до этого дела, 2. это все же слишком поздно и 3. он теперь в своем собственном фарватере, при всех регалиях, придворных праздниках и т.д. Его независимость пропала. Биржа, конечно же, неимоверно счастлива. Баринг и Хоуп (Лабушер)[765] ведут переговоры по поводу займа. Кажется, согласны на 4½ процента; 4 миллиона фунтов стерлингов, которые Магнус, Томсон и Бонар с трудом собрали в прошлом году, игнорируются. Сначала это означало, что Баринг должен раздобыть отсутствующие 8 миллионов; но он не хочет, он просит ссуду в 12 миллионов.
Амурский[766] велит приветствовать тебя и сообщает о прибытии своей жены, возвращающейся отсюда в Штеттин и прибывающей туда 19 числа с<ледующего> м<есяца>.
Неаполь, 14 июля 1860
Дорогой брат,
мои мимолетные строчки из Марселя ты, должно быть, получил. Позавчера мы прибыли сюда рано утром в 7 часов. Впечатления от окружающего захватывающие. Эти растения, голубое море, окутанные его сказочным туманом скалистые острова, Везувий, красивые линии гор, которые окружают морской залив, при этом поднимающийся амфитеатром город, с его пестрым, шумным населением, эти выразительные лица, которые так часто можно было видеть на полотнах итальянских мастеров и которые ты видишь на каждом шагу — это все поистине опьяняет.
Драматичной противоположностью этому веселью, которое излучают здесь небо и земля, и народ, служат все те меры предосторожности, которые должен был принять для своей безопасности король. Постоянные патрули бороздят медленным шагом улицы города; перед караульными сооружениями стоят заряженные пушки; к фортам доставляются большие транспорты с порохом, перед замком