– А если его порфирьевские срезали? – спросил Маркел.
– Значит, такова его планида, – сказал Бутурлин. – И значит, Мехметка правду сказывал. Завтра дам ему полста монет. И дальше что? Мы-то за стенами и отсидимся, как в прошлом году отсиделись, они тогда мимо прошли, даже не останавливались. Но это мы. А вам нельзя сидеть, а надо уже начинать собираться помаленьку, чтобы потом сразу пойти на Астрахань, слышишь?! А мы тебя со стен прикроем. Пороху не пожалеем! Я же о тебе, может, больше, чем о себе, пекусь, потому что тебе что? Тебя пуля чирк – и уложила! А со мной так скоро не получится! Меня сперва свезут в Москву и там как начнут трепать, мурыжить за то, что вы слона не довезли и на весь мир царя ославили и дружбу с кызылбашами перевели в недружбу… Ну и так дальше. Но это всё после. А пока иди и собирайся, и пусть все твои собираются. Не стой!
Маркел поклонился, развернулся и пошёл, шапки пока не надевая.
Шапку он надел уже за дверью и подумал, что никакой беды пока что нет, но очень скоро она может быть.
И почти что так оно и оказалось. Когда Маркел спустился к пристани, то увидел, что возле кирюхинского головного струга стоит сам Кирюхин, а с ним старшины из их каравана. Кирюхин что-то говорил вполголоса, старшины его внимательно слушали. Маркел подошёл к ним, старшины расступились. Кирюхин повернулся к Маркелу и спросил, что слышно.
– Говорят, Порфирка выступил, – ответил Маркел.
– Это мы уже слышали, – сказал Кирюхин. – А что Бутурлин говорит?
– Напрямую ничего пока, – сказал Маркел. – Может, говорит, кривит Махмутка, а может, и нет.
– А что ты про это думаешь? – спросил Кирюхин. – Ты же в этом понимающий. Вон как вы людей к кресту приводите и правду из них вышибаете!
– Э! – только и сказал Маркел. – Правду! Да тут иной наш единоверец хоть три раза подряд побожится и тут же скривит! А что уже про инородцев говорить?! Да такому нам скривить – это только своего бога порадовать. Также и ваш Махмутка – поди угадай.
Купцы молчали, хмурились. Потом Кирюхин вновь сказал:
– Ладно Махмутка, а ты сам как? Что ты про Порфирку думаешь?
– А что я думаю? – задиристо сказал Маркел. – Я человек маленький. Что мне Порфирка? Я же не ему, а я царю служу, и у меня есть дело, и я по этому своему делу завтра должен буду ехать в Астрахань, и это всё! – И он широко перекрестился.
Все опять молчали. Потом Кирюхин нехотя сказал:
– Ну что ж, братцы мои старшины. Слово сказано! Это и вправду дело государево, и куда мне от него? Я же тоже у него на службе. А вот вас я никого неволить не могу. Кто хочет, может оставаться здесь и ждать оказии, а кто хочет, тех возьму с собой.